Я завидую - значит расту

Он должен страдать от того, что не способен любить и отдавать - но разве такое возможно? Здесь поможет только зависть к другим людям, кажущимся ему великими, привлекательными, важными. Он обнаруживает, что они радуются тому, что имеют возможность отдавать, находят что-то необыкновенное в этом свойстве отдачи. А он, по сравнению с ними - полное ничтожество.

Если у него есть точка в сердце, то он начинает им завидовать. Без такой точки ему нечем за них зацепиться, нечем почувствовать, что у них есть что-то особенное, чего у него нет. Он не ощутит, что ему чего-то не достает. Это все равно, что человек, любящий музыку и мечтающий стать музыкантом, не будет завидовать тому, кто хочет стать физиком. Физики и лирики - это совершенно разные миры.

Так же и в духовном стремлении. Только если человек обладает точкой в сердце, у него есть по крайней мере начальная возможность позавидовать людям, пребывающим в свойстве отдачи. Поначалу это привлекает его потому, что кажется мистическим, обещает какие-то сверхъестественные силы, власть разума, возможность управлять своей жизнью и жизнью других, власть над всем мирозданием.

То есть сначала свойство отдачи облачается во всевозможные материальные одеяния, уже не телесного уровня "пища-семья", а на уровне "деньги-власть-знания". В сущности, все сводится к одному -  к власти силы (силы денег, силы знания). Это чисто эгоистическое желание, но человек надеется, что достигнет в нем успеха за счет раскрытия духовного мира.

Если у него сильное желание, то сначала ему кажется, что он быстро и успешно продвигается, но потом он вдруг обнаруживает, что отстает, и у него не очень получается соединиться с другими. С другой стороны, он слышит, что соединение - это главное средство для продвижения. Он начинает ненавидеть эту методику, но некуда деваться.

Тут и происходит решающее сражение, с которого многие сбегают. Но есть такие, которые остаются. Они увеличивают свою точку за счет того, что по безвыходности склоняются перед окружением. И тогда они наконец понимают, что духовное не облачается в деньги, власть, знания, а только временно нарядилось в эти материальные одеяния для того, чтобы провести человека дальше.

А теперь духовное тянет его дальше вверх за счет того, что он начинает ценить свойство отдачи и любви к ближнему само по себе. Он чувствует, что сама эта сила, это свойство необычайно возвышенное и уникальное, находящееся выше всего этого мира и обладающее божественной сущностью. Именно эти силы отдачи правят в мире.

Постепенно человек все больше пригибается и отменяет свою эгоистическую сущность, соглашаясь аннулировать себя перед свойством отдачи. Вся эта работа идет внутри группы. Влияние окружения - это единственный фактор такого переворота ценностей, при котором отдача и любовь к ближнему становятся для человека важнее всех обычных благ: пищи, денег, семьи, власти, знания.

Он все больше проникается от окружения желанием отдачи и так приходит к этапу пути, который называется "ло лишма". Он вкладывает все свои силы, делает все возможное для того, чтобы увеличить часть "лишма" в "ло лишма", то есть отдает и отдает, желая включиться в свойство отдачи, но все же рассчитывает что-то получить взамен. Это пока эгоистическая отдача, ради получения, но все-таки она все ближе приближается к альтруистической.

Здесь от него требуется смирение, самоотмена, величие цели, группы, учителя, величие Творца. Все это становится для него очень важным, а кроме этого, больше ничего... Все, о чем он мечтал прежде, постепенно обесценивается: сначала деньги, потом почет, власть. Ведь над кем ему властвовать и зачем? Он хочет, чтобы высший свет властвовал над ним. То есть это не жажда самому властвовать, а желание склониться перед светом, чтобы он сделал всю свою работу.

Человек во всем обнаруживает свою слабость: ему не удается ни отменить себя, ни овладеть свойством отдачи. Он не находит в себе никаких крупиц отдачи и  любви к ближнему, а властвовать над своим эгоизмом он тоже не в силах. Он чувствует себя совершенно голым и беспомощным. Кроме точки в сердце, называемой знаком союза с Творцом, у него ничего не остается, ведь ему больше не интересно богатство, почет, знания. Допустим, он узнает все, что происходит в этом мире, все самые премудрые науки, изобретенные человечеством. Но все это включается в тот самый свет и в своей истинной, прямой форме, а не в обратной, повернувшейся к нам спиной, на которой основываются все земные науки и познания.

В итоге, он остается зависимым лишь от света, возвращающего к источнику, который доходит до него через всю лестницу духовных миров, через учителя, через группу, при условии, что он желает возвратить через них все, что у него есть, обратно Творцу. Прямой и отраженный свет облачаются друг в друга.