Главный секрет евреев, ч.83

Таким образом, слабость младенца и неприспособленность к реальной жизни в сравнении с новорожденными животными получают свое объяснение. Ведь если животное в самое короткое время становится взрослой независимой особью, человеку необходима помощь окружения, чтобы выжить, и интеракция с другими людьми, чтобы вообще стать человеком.

Новый интегральный мир, в котором мы сегодня живем, предъявляет как к родителям, так и их новорожденным детям особые требования. Не только и не столько обеспечение ребенка материальными условиями для нормальной жизнедеятельности, но обучение с самого рождения интегральным отношениям с миром. Тем более что способности к этому у ребенка превалируют над всеми другими.

От нас, родителей, зависит то, какими станут наши дети и насколько комфортно им будет в новом мире. Насколько они будут чувствовать себя полноценными, разумными, активными и – главное – счастливыми.

Мы должны знать, что в детях заложены все задатки для совершенного существования в интегральном мире и диалога с нами. Вопрос, насколько мы готовы помочь нашим детям эти задатки развить.

Недавно обнаруженная истина состоит в том, что новорожденные младенцы обладают всеми видами чувствительности и используют их точно так же, как и остальная часть человечества.

Их крики от боли подлинны. Младенцы не бесчувственны; это мы оказались бесчувственными.[3]

Как нам правильно включиться в этот совершенно новый для нас процесс? Ведь нас этому не учили, и что и как делать, мы не знаем.

На первом этапе главное – осознать, что это необходимо как нам, так и нашим детям. Понимание проблемы – это уже половина дела.

Альберт Эйнштейн однажды сказал, что, будь у него всего один час на поиск решения, от которого зависела бы его жизнь, первые 55 минут он бы потратил на определение проблемы. Определив, какой именно вопрос следует задать, он смог бы решить проблему быстрее, чем за пять минут.[4]

Относительно главного – чему мы должны научиться сами и научить детей, все очень просто и очень сложно, потому что речь идет о… любви.

Я полагаю, что любовь, во всем разнообразии ее проявлений, абсолютно необходима для того, чтобы человечество смогло выжить.

Слишком долго человечество было движимо насилием и неутолимой алчностью, и сейчас, как мне кажется, настал момент, когда мы попросту не можем позволить себе такую модель поведения, ориентированную на конкурентную борьбу и веру в выживание только сильнейшего.

Выживание теперь зависит от того, сможем ли мы укротить эти силы и найти опору не в них, а в любви.[5]