Источник: http://special.theoryandpractice.ru/einstein

Религиозность и научный метод могут показаться несовместимыми лишь на первый взгляд. Бог — высший разум, обнаруживающий себя во вселенной.

Эйнштейн считал астрологию суеверием.

"Попробуйте, используя наши ограниченные возможности, понять секреты природы, и обнаружите, что за всеми различимыми законами и связями остается неуловимое, нематериальное и непостижимое. Почитание силы, стоящей за тем, что поддается нашему осмыслению, и является моей религией. В этом смысле я религиозен".

Эйнштейн испытывал веру в упорядоченность Вселенной. Это было основой его научного и религиозного мировоззрения. "Наибольшее удовлетворение испытывает ученый, осознав, что сам Бог не мог бы сделать эти соотношения другими, а не такими, какие они есть, и более того, не в Его власти было сделать так, чтобы четыре не было самым важным числом".
Для Эйнштейна вера во что-то, превосходящее тебя самого, стала чувством первостепенной важности.

"Каждый серьезно занимающийся наукой приходит к убеждению, что в законах Вселенной проявляется духовное начало, несоизмеримо превосходящее духовные возможности человека"

"Следует ли евреям ассимилироваться?" — "Чтобы приспособиться, мы, евреи, слишком уж охотно готовы были пожертвовать своей индивидуальностью".
"Вы верите в Бога?" — "Я не атеист. Мы видим удивительно устроенную, подчиняющуюся определенным законам Вселенную, но лишь неясно понимаем, что это за законы".
"Я детерминист. Я не верю в свободу воли. Евреи в свободу воли верят. Они верят, что человек сам творец своей жизни. Эту доктрину я отрицаю. В этом отношении я не еврей.
Меня восхищает пантеизм Спинозы, но даже больше я ценю его вклад в современный процесс познания, поскольку это первый философ, рассматривавший душу и тело как единое целое, а не как две отдельные сущности.

Я в достаточной мере мастер своего дела и могу свободно распоряжаться своим воображением. Воображение важнее знания. Знание ограниченно. Воображение обозначает пределы мира".
Вы верите в бессмертие? — Нет. Мне достаточно и одной жизни.
Эйнштейн пытался выражаться ясно. Это было нужно и ему, и всем тем, кто хотел от него самого получить простой ответ на вопрос о его вере.

"Самая прекрасная эмоция, которую нам дано испытать, — ощущение тайны. Это основополагающая эмоция, стоящая у истоков всякого истинного искусства и науки. Тот, кому эта эмоция незнакома, кто больше не может удивляться, замерев в восторге, и испытывать благоговейный страх, все равно что мертв, он — потухшая свеча. Чувствовать, что за всем, что дано нам в ощущениях, есть нечто, не доступное нашему пониманию, чью красоту и величественность мы осознаем только опосредованно, — это и значит быть религиозным. В этом, и только в этом, смысле я истинно религиозный человек.

Я не могу представить себе личностного Бога, непосредственно влияющего на поведение отдельного человека или вершащего суд над своими собственными созданиями. Моя религиозность заключается в смиренном восхищении беспредельно превосходящим нас духом, открывающим себя в том малом, что мы можем осмыслить в доступном нашему познанию мире. Это глубоко эмоциональное убеждение в существовании высшего разума, обнаруживающего себя в непостижимой вселенной, и составляет мою идею Бога.
Трудно поверить, что ученый склонен верить, что на происходящие события может повлиять молитва, то есть пожелание, адресованное сверхъестественному существу. Однако это не означает, что не существует Всевышнего, нет превосходящего нас духовного начала. Каждый серьезно занимающийся наукой приходит к убеждению, что в законах Вселенной проявляется духовное начало, несоизмеримо превосходящее духовные возможности человека. Перед лицом этого духа мы со своими скромными силами должны чувствовать смирение. Таким образом, занятия наукой приводят к появлению особого религиозного чувства, которое существенно отличается от более наивной религиозности людей.

Я верю в Бога Спинозы, проявляющего себя во всем сущем, подвластном законам гармонии, но не в Бога, занятого судьбой и делами человечества.
От атеистов меня отделяет ощущение полного смирения перед недоступными нам секретами гармонии космоса.

Люди, овощи или космическая пыль, все мы исполняем танец под непостижимую мелодию, которую издалека наигрывает невидимый музыкант.

Фанатики-атеисты похожи на рабов, еще чувствующих вес цепей, сброшенных после тяжкой борьбы. Этим созданиям, называющим традиционную религию опиумом для народа, недоступна музыка сфер.
На сегодняшний день главный источник конфликта между религией и наукой связан с представлением о личностном Боге. Цель ученых — открывать непреложные законы, управляющие реальностью, и, делая это, они должны отбросить представление о том, что священная воля или, коли на то пошло, воля человека могут привести к нарушению этого всеобщего принципа причинности.
Мысли, чувства и действия человеческих существ не свободны, а столь же связаны принципом причинности, как и звезды в своем движении".
Он верил, что действия людей независимо от них управляются законами.

"Я совсем не верю в свободу воли в философском смысле. Каждый из нас действует не только под влиянием внешних причин, но и в соответствии с внутренними потребностями".

Шопенгауэр: "Человек может поступать, как того желает, но не может желать по своему желанию".

Свободу воли следует рассматривать как нечто полезное, даже необходимое, для цивилизованного общества, поскольку именно это заставляет людей принимать на себя ответственность за свои поступки. Когда человек действует так, как если бы он был ответственен за свои поступки, это и с точки зрения психологии, и на практике побуждает его к более ответственному поведению. "Я вынужден действовать так, будто свобода воли существует, поскольку если я хочу жить в цивилизованном обществе, я должен действовать ответственно". Самое важное стремление человека — борьба за нравственность его поведения. Если вы хотите жить, принося пользу человечеству, основы морали должны для вас быть важнее личного.