50 на 50

Вообще, ракурс решает все. Одно дело – выживать на ближневосточном клочке земли, окруженном врагами, которые всегда готовы поджарить тебя с потрохами, и совсем другое дело – играть в демократию и неолиберализм за океаном, в стране "великих возможностей". Израиль в такой ситуации не то что пролетает, он становится опасным, самим своим существованием бросая на тебя постыдную тень.

Сегодня американские евреи испытывают, практически, абсолютное отторжение от этой земли, от этой страны, от этого народа и всего, что с ним связано. Многие не готовы хотя бы раз в жизни посетить свою историческую родину. Даже в 60, 70 лет человек, которому предлагают билет бизнес-классом в Израиль, говорит: "Я должен посоветоваться с родными. Не думаю, что они это поддержат".

Как следствие, утратив общие корни, общий знаменатель, евреи в Америке перестали представлять реальную силу. Считаться с ними больше не надо, а когда они нужны, их просто покупают – деньгами или лозунгами.

Они восприимчивы ко всему, что окончательно отрывает их от корней, и глухи к доводам рассудка и истории. Вообще, от истории они отмахиваются с головокружительной легкостью и потому достучаться до них невозможно. Многие годы я убеждаюсь в этом, беседуя во время своих визитов в Америку с многими десятками людей разного возраста, образования и достатка. Так уж устроена эта страна – она выбивает из человека все, что не относится к ее повестке и ее мировосприятию.

Вот откуда взялись предвыборные приоритеты евреев. Место определяет человека, "инсталлируя" в него узкую, фрагментарную картину, на которой ближайший план затмевает все остальное. Поднеси к глазам разноцветный камушек — и он скроет из виду гору над тобой… А уж далекий крохотный Израиль – тем более.

Достаточно переехать в Америку, и Израиль вытесняется из памяти, из сердца. Ты больше не еврей. А если родился в Америке – и подавно не еврей. Когда тебя так называют, это только нервирует и коробит. Не всех, конечно, но подавляющее большинство наших собратьев. Что и показали последние выборы.

Когда-то Генри Киссинджер сказал Голде Меир, что прежде всего он американец, во вторую очередь – госсекретарь, и лишь потом – еврей. К нашему времени третья часть этой конструкции уже отпала, и потому ответ Голды Меир о том, что мы читаем справа налево, больше не актуален.

Еврейское государство вызывает у американских евреев идеологическую аллергию и психологическую идиосинкразию. Короче говоря, непереносимость. Точка невозврата пройдена, и потому я тревожусь за евреев Америки не больше, чем они тревожатся за Израиль. Их роль в общей еврейской судьбе сведена к нулю. Они вращаются в своем мирке, на своих орбитах, все отчетливее примыкая к нашим недругам и ненавистникам. Мы могли бы наладить с Америкой отличное сотрудничество на всех уровнях, если бы там не сидели они – отрекшиеся от нас соплеменники.

Что бы с ними ни происходило, какие бы предупреждения ни загорались перед их взором, через минуту они забывают обо всем, что не трогает их лично. Для них не существует понятия еврейского народа, понятия "мы".

И в конечном итоге они обнаружат простую вещь: как Израиль не нужен им, так и они не нужны Израилю. И Америке тоже. Возможно, тогда другое поколение в других обстоятельствах приоткроет давным-давно запертую дверь и выглянет наружу из своих иллюзий… А может быть, и нет.

Но даже если они переедут в Израиль под напором антисемитизма, что они привезут с собой? Как повлияют на нас? Какую рознь внесут в и без того раздробленную страну?

Ситуация с американским еврейством лишний раз обозначила тот разлом, который пересекает сегодня страны, народы, семьи, сознания. Даже "просвещенная" западная демократия сломлена напором страстей. Как будто пришла в движение сила, разбрасывающая нас по разные стороны мировой баррикады.

И это далеко не случайно, это признак нового времени, обнажающего непреодолимый раздор и требующего все-таки преодолеть его.

Мир раскалывается надвое и группирует силы для финального противостояния, которое все труднее представить без большой войны. Давайте же избежим обмана и самообмана.

Есть как будто несколько полюсов, но на самом деле их всего два: полюс раскола и полюс единства. Все постепенно сводится к этому глобальному, неизбывному, системному противоречию, к этому вызову, брошенному человечеству. И пускай нам кажется, что силы неравны, ведь за раскол почти все, а единство отдает утопией, надо помнить, что это качественный антагонизм, отражающий взаимную противоположность человеческой природы и Природы, которая нас породила.

А потому баланс сил – всегда 50 на 50. Иными словами, мы свободны в своем выборе: можем упираться и враждовать до полного краха либо быстро пройти переходный этап и стать единым целым – единой Америкой, единым Израилем, единой Европой, единым миром, поднимающимся над всеми своими конфликтами.

Роль евреев в этом процессе – ключевая. Именно поэтому они так активно занимают места по разные стороны баррикад. И я желаю им – нам всем – поскорее понять, что весь мир устремляется за нами: в ненависть, когда мы ненавидим друг друга, и в общность, когда мы вспоминаем о взаимоотдаче.

Нет третьего варианта. Не будет стихийного умиротворения. Сдержки и противовесы рушатся. И у нас всегда есть возможность разобрать баррикады. 50 на 50.