Поэтому пандемия стала для нас жестоким испытанием и жестким испытанием. Ясли, садики, школы закрылись, кружки, секции, бабушки отменились, нужно было воспитывать ребенка самому. И тут начались родительские стрессы, родительские депрессии, вопли, слезы.
Каждая мама-шимпанзе заботится о своем детеныше в одиночку. Мы не можем без поддержки других, мы – муравьи, создания коллективные. Так говорят биологи.
Мы индивидуалисты. Мы не можем научить, мы не можем показать, что значит быть зависимыми друг от друга, добровольно, правильно воспитывать в любви к ближнему своих детей, а не в любви к себе самому. Ведь это то, что мы показываем своим детям, а это против правил природы, настоящей природы, высшей природы. Далее...
То есть если мы воспитываем человека заботиться о себе, мы воспитываем его как обезьяну. Если мы воспитываем человека заботиться о других, тогда мы воспитываем его как человека.
Вопрос: И мы этим воспитанием не занимаемся ни в садиках, ни в яслях, ни в школах, нигде?
Ответ: Абсолютно. Это противоречит нашему эгоизму, нашим устоям. Мы говорим наоборот: "Бьет тебя – дай ему сдачи! Не уступай, держись! Таким образом ты будешь сильным и будешь выигрывать жизнь".
Вопрос: То есть подавлять другого?
Ответ: Да. Мы создали такую обстановку, что только подавление другого дает тебе возможность выжить и как-то процветать.
Вопрос: Так всё-таки, почему мы тогда отдаем детей в садики, в ясли на воспитание, как мы говорим?
Ответ: Какое там воспитание? Воспитание обезьянье. Мы не вылезли из уровня приматов и даже еще хуже. Потому что мы-то должны быть выше их по общественному состоянию, а в итоге – нет.
Вопрос: Так вы считаете, что благодаря нашим индивидуальным свойствам так занервничали родители, когда всё закрылось в пандемию, и они должны были сами воспитывать детей дома?
Ответ: Они не знали, что делать с этим ребенком, потому что привыкли жить исключительно для себя.
Вопрос: То есть получается, мы отправляем детей в садики, ясли, чтобы сбросить их туда? Только для этого?
Ответ: Это и так понятно. Можете провести опрос и увидите, сколько людей скажут, что я отправляю ребенка в садик, чтобы идти на работу. И слава Богу, что у меня есть работа. Не потому что мне нужны деньги, а потому что мне нужна эта работа. Это для меня лучше, чем сидеть с ним дома.
И сколько женщин будет говорить: "Нет, я готова сидеть сидеть с ребенком дома, и для меня это самое важное". Если это на самом деле именно для того, а не скрывает какие-то другие цели.
Вопрос: Вы считаете, что процент тех, которые сдают ребенка в садик, будет выше в 2-3 раза, чем тех, которые скажут: "Я хочу воспитывать, сидеть дома"?
Ответ: Да. Сидеть дома с ребенком – я не думаю, что таких будет много. Из-за любви к ребенку, из-за того, что я его воспитываю, потому что иначе он не будет воспитываться так, как я считаю, что он должен. Накрути вокруг этого всё, что должно быть на самом деле, и ты увидишь, что, во-первых, люди не приспособлены к этому. У них нет таких задатков, замыслов.
Реплика: Для этого он должен быть и преподавателем, и родителем, и всем. И готовить, и все, что хотите.
Ответ: Мы хуже приматов. Приматы заботятся о своем поколении на животном, естественном, инстинктивном уровне, и правильно делают. И поэтому обезьяны с каждым поколением не становятся хуже. А мы с каждым поколением вроде бы становимся умнее, развиваем что-то внешнее: технику и знания, и приспосабливаем это только во вред себе и другим.
Реплика: То есть мы не муравьи, как здесь говорится?
Ответ: Нет! Мы вообще никто. Мы особый, несчастный, тупиковый вид эволюции.
Вопрос: Из этого тупика есть выход?
Ответ: Только через страдание. Когда мы увидим, где мы очутились, что мы наделали, какие следствия мы вызываем своими общественными отношениями, тогда, может быть, придет это озарение. Сегодня у нас просто нет на это ни мозгов, ни желания, ни чувств, ничего.
А если мы когда-нибудь, я надеюсь, что это будет быстро, осознаем: "Что же мы делаем? Надо же совсем наоборот!" – то тогда у нас возникнет множество вопросов к Творцу и к каббалистам.
Вопрос: Человек, как вид, плохо приспособлен к исполнению родительских обязанностей в изоляции от общества. Это говорят эволюционные биологи. "Мы в этом смысле не приматы, не шимпанзе, мы сурикаты, – они говорят, – муравьи и пчелы".
Вопрос:
Вопрос:
Видео (рус.): 
Аудио (рус.): 
Реплика:
Вопрос о смысле жизни – это следующий этап в развитии человека. Мы должны перейти за рамки смерти, чтобы она не была для нас препятствием, и стали постигать мир выше, больше, шире, дальше наших материальных органов чувств.
Когда ребенок спрашивает родителей, откуда он появился, мы начинаем объяснять ему это на уровне физиологии – от мамы и папы.
