Я должен видеть, что он старается не задевать меня, и должен показать ему, насколько я стараюсь не задевать его. А потом по сближению мы уже будем чувствовать, насколько мы можем сближаться. И это уже зависит от внутреннего такта.
Вопрос: Но это необходимое движение по сближению дальше?
Ответ: Конечно.
Вопрос: И к чему оно в результате приходит? Мы соединяемся во что-то или нет?
Ответ: Можем соединиться так, что будет еще лучше, чем с теми, с кем у нас были хорошие отношения.
Вопрос: То есть от такой ненависти мы можем прийти к такой близости?
Ответ: Да.
Вопрос: А это так и происходит, что от самой большой ненависти люди приходят к самой большой близости?
Ответ: Так обычно и сказано.
Вопрос: То есть это самый важный путь: разойтись и начинать потихонечку сближаться?
Ответ: Да, это очень приветствуется. И вся древняя политическая надстройка, программа, политика – она всегда велась именно в таком ключе.
Вопрос: А почему мы сегодня не особенно это слышим?
Ответ: У нас есть оружие. То есть все заменено. Раньше было что? У меня сабли – у тебя сабли, у меня копья – у тебя копья, кони здесь – кони там. А сегодня это всё размен на количество самолетов, танков, ракет и все прочее, и поэтому договариваться не о чем.
Вопрос: А как прийти миру к такой мудрости, к такой житейской, простой? Вы сейчас сказали о не высшей мудрости, а о нашей земной. Или это все-таки высшая мудрость, вот так поступить?
Ответ: У мира сегодня нет идеалов. И у мира нет уважения к кому-то. Если когда-то это было Папа римский, какой-то особенный король или кто-то еще, то сегодня этого нет.
Вопрос: А почему так стерлись идеалы?
Ответ: Потому что сила – она взамен всяких других измерений.
Вопрос: То есть идеалом становится, что я сильный?
Ответ: Да, у меня в кармане бомба и всё.
Вопрос: А зачем это? Мы все время говорим о высшем провидении, о высшей силе. Зачем ей подводить мир к такой пустоте?
Ответ: Чтобы мы поняли, что у нас вообще на самом деле ничего нет. И на самом деле нам надо искать какие-то настоящие идеалы, чтобы по ним равняться, взвешивать и сравнивать. А пока этого не видно.
Вопрос: А что является идеалом на самом деле?
Ответ: На самом деле идеалом является, я бы сказал, любовь.
В век атома, когда мы можем всё разбить и ничего не оставить, противоположна этому как раз любовь. А что ты можешь еще сделать? Ничего. Если бы мы могли друг друга поколотить, а потом помириться, это другое дело. А когда уже имеются в виду атомные разборки, то тут может быть только противоположное им – любовь.
Именно поэтому я считаю, что в наш век есть возможность прийти к такому состоянию, к такому сближению, которое будет называться "любовь". Потому что выхода нет.
В наше время возможен мир впервые за многие тысячелетия! Потому что и у меня есть всякие атомные причиндалы, и у тебя. И поэтому нам ничего не остается делать, как отложить это в сторону и попытаться сблизиться друг с другом, чтобы найти друг в друге интерес.
Вопрос: У вас один простой ответ: жить по любви?
Ответ: Да. Так, как Лонгфелло писал, американский поэт XIX века: "Закопайте в землю луки… Закурите трубку мира и живите впредь как братья!". Вот что надо.
Реплика: Бернард Шоу сказал: "В конце концов наши отношения испортились до такой степени, что оставалось только одно: договориться, что мы чрезвычайно уважаем друг друга".
Только это и осталось.
Вопрос:
Вопрос:
Вопрос:
Видео (рус.): 
Аудио (рус.): 
Вопрос:
Поскольку мы ветви, исходящие из Бесконечности, то находящееся в нашем корне – в удовольствие нам, а то, чего нет в нашем корне, будет для нас обузой и страданиями. (Бааль Сулам, Учение Десяти Сфирот, Внутреннее созерцание, гл.4, п.19)
