Поэтому, прежде всего, мы чувственные датчики, а потом уже осознающие то, что мы чувствуем. Наше сознание вторично, а материя, то есть чувства, – первичны.

Наши чувства настолько владеют нами и довлеют над нашим сознанием, что мы просто этого не воспринимаем, не отдаем себе отчет. Мы не можем выйти из этого, наблюдать со стороны, исследовать. Я даже не пытаюсь объяснять это людям.  

Только лишь те, кто начинают обретать второе чувство – свойство отдачи вместо свойства получения, могут подсчитать, осознать, оценить, взвесить, насколько они находятся в свойстве получения и в соответствии с этим, как могут собой управлять, взвешивать и так далее.

Вопрос: Это, вы считаете, самое важное в человеке?

Ответ: Я считаю, что ребенок должен расти свободным. То есть он должен сидеть и слушать старших, но ему должно быть это интересно. И он должен больше времени гулять с товарищами. Одновременно с товарищами и с учителем. Выходить в поле, ковыряться в каких-то машинках, в больших машинах. Еще что-то такое. То есть надо воспитывать отрока по путям его.

Реплика: Вы считаете, это важнее, чем, допустим, засадить его за физику, за алгебру.

Ответ: Это ничего не дает. Только единицы продираются сквозь это и только лишь потому, что они хотят быть выше других.

Вопрос: То есть знания вас меньше всего интересуют?

Ответ: Да. Нам это не надо.

Вопрос: То есть знания меньше всего. А вот то, что вы сейчас предлагали, что это дает ему? Это раскрепощает его?

Ответ: То, что я предлагаю, развивает ребенка в естественном потоке его занятий. И в таком случае он изобретет все, что угодно. Не какие-то самолеты-вертолеты, а космолеты, основанные совсем на других принципах, – как мы сейчас думаем, которые, наверное, есть у тех, кто нас иногда посещает. И так далее.

То есть раскрепощенность даст идеям свободу, и мы еще не знаем, что существует в ребенке. А в нем целые миры.

Вопрос: Вы говорите о свободе. В чем принцип этой свободы для ребенка?

Ответ: Принципы этой свободы – свободный контакт с природой, рассуждения, выводы, споры со взрослыми и со своими сверстниками. Это все очень необходимо для правильного развития людей. Иначе ты их просто помещаешь в какой-то квадрат, в куб, и они оттуда не могут выбраться уже всю жизнь. Ты делаешь их мышление формальным.

Вопрос: И тем самым ты останавливаешь весь прогресс?

Ответ: Да.

Вопрос: Что это требует от учителей?

Ответ: Это требует от учителей стать другими, не этими учителями, которые есть у нас сегодня. Это нам надо все переделывать и в течение многих лет. Но зато мы придем к совсем иным результатам.

Вопрос: Осознавая это, мы когда-нибудь придем к тому, что надо все поменять? Министерство образования…

Ответ: Через большую революцию.

Реплика:  Вы же понимаете, тут включается всё, вся бюрократическая система…

Ответ: Вся!

Реплика: Она не захочет…

Ответ: Я же не говорю о том, что захочет или нет, что надо воевать за это или нет. Я ни к чему не призываю.

Вопрос: А как это произойдет?

Ответ: Не знаю. Я просто говорю о том, что верно.

Вопрос: А могут сверху взять и поменять нам мышление?

Ответ: Сверху всё могут. "Сверху" – я не имею в виду правительство.

Вопрос: То есть высшая сила может взять и повернуть мышление?

Ответ: Да.

Вопрос: В каком случае она сделает это?

Ответ: Я не могу этого утверждать, но мне кажется, тогда, когда мы полностью разочаруемся в том, что имеем.

Вопрос: То есть вы говорите, что "я" растет в человеке, и в какой-то момент оно говорит: "Вот сейчас вы будете всё помнить"? А то "я", которое там было, меня маленького – это еще не "я"?

Ответ: Да.

Вопрос: А когда проявляется мое "я", что это означает? Чего оно требует? Почему вдруг такие яркие краски начинают проявляться?

Ответ: Это когда появляется связь с другими людьми, и особенно гормональное влечение (в 13-14 лет). Тогда человек начинает формироваться полностью. Все его как бы уровни уже включаются в осознание мира и себя. 

Вопрос: Это "я" для чего проявляется в человеке и начинает дальше вести?

Ответ: Чтобы он себя исправлял, чтобы он себя поднимал. Чтобы он понимал, для чего он существует. С этого времени с человеком уже можно начинать работать.

Вопрос: А для обычного человека "я" – это совсем другое.

Ответ: Потому что этому нас не учат!

Меня тоже не учили. Но я помню, как я задавался этим вопросом: "А дальше что?" А ничего. Всё. А дальше ты пойдешь в школу, в институт и так далее.

От того, что у меня не было ответа на этот вопрос, я и учиться не хотел, и вообще ничего не хотел. Я был довольно-таки часто в состоянии апатии.

Вопрос: Потому что не было ответа? Ответ возникал из этого "я", которое требовало роста?

Ответ: Конечно. Для чего я живу, зачем? Это было страшное ощущение, что бессмысленно, бесполезно, а тебя заставляют.

Вопрос: То есть на самом деле наша жизнь – это формирование вот этого нашего "я" в человеке? Во что оно переходит, в конце концов, это "я"? Во что оно превращается?

Ответ: Оно превращается в индифферентность, в апатию. И существует, потому что существуешь. Есть люди, которые не замечают этого. Для них хорошо, они с радостью живут, приобретают, строят, рожают и так далее. Для них так и жизнь проходит.

Вопрос: Существует связь этого "я" с той высшей силой, о которой вы все время говорите?

Ответ: Да. В вопросе: "Для чего?". Этот вопрос транслируется свыше каждому, но в каких-то дозах. В ком этот вопрос возникает серьезно, тот, очевидно, может его развить и получить ответы.

Вопрос: Если так помыслить, пофантазировать, – сверху существуют вот эти "ниточки", сверху до "я" человека?

Ответ: Да.

Вопрос: А как определить, когда какое "я" сыграет, когда какое "я" выпрыгнет?

Ответ: Для этого надо раскрыть душу, то есть всю свою связь с высшей ступенью. И тогда ты узнаешь, почему тебя дергают именно так, а не по-другому.

Вопрос: И именно в это время?

Ответ: Во всем.

Вопрос: Это запрограммированно – какое "я" выпрыгнет, какое будет притуплено чуть-чуть?

Ответ: Абсолютно всё.

Вопрос: То есть все "я", всех восьми миллиардов?

Ответ: Конечно! Начало творения, конец творения и его промежуточные состояния – практически все они заранее известны. Неизвестно только одно – каким образом человек в своей реализации свободы воли реализует свое личное участие во всем этом.

Тут реализация не прописана заранее, а дается человеку.

Вопрос: То есть на самом деле что-то все-таки зависит от человека?

Ответ: Да.

Реплика: Что это за такие претензии к родителям?! Они поддерживали ее как могли. И вот в какой-то момент перестали поддерживать. В какой-то момент она должна их поддерживать. Что за претензии такие?!

Ответ: Но это зависит уже от общества, от воспитания.

Реплика: У многих возникает такой вопрос: "Зачем я родился?" Одни предъявляют претензии родителям: "Зачем вы меня родили?", а другие задают вопрос: "Зачем я родился?". И вы все время ратуете за то, чтобы возник в человеке этот вопрос.

Ответ: Конечно. Чтобы человек выяснил, для чего рождается человек – конкретно.

Вопрос: А к кому он должен отправлять этот вопрос?

Ответ: К себе. А к кому еще? Что родители знали об этом? Тоже ничего. И я ничего не знаю. Но у них нет вопросов, а у меня есть. Вот и выясняй.

Вопрос: А если я себе задаю этот вопрос, я в себе могу найти ответ?

Ответ: Да. Этот ответ можешь найти ты и только в себе.

Вопрос: И какой он будет?

Ответ: То, что найдешь. Ищи смысл жизни.

Вопрос: Когда человек задает себе этот вопрос, и ему, например, приходит ответ, в какой момент он уверен, что этот ответ правильный? Есть такая уверенность у человека?

Ответ: Пускай ищет. И будет отбирать все возможные вопросы и ответы, которые будут у него при этом возникать, и он докопается до чего-то интересного.

Реплика: Если человек, допустим, не ищет ответ на этот вопрос, а вот так живет в этой жизни и все. У него нет таких падений и подъемов.

Ответ: Нет – очень хорошо, пускай живет спокойно. А у человека, который ищет ответ в себе, уже действительно просыпается желание, настоятельная потребность узнать о себе, о своей истории, своей судьбе: откуда я, куда я, для чего я и так далее.

Вопрос: И вы это приветствуете?

Ответ: Конечно. Он может стать Человеком. То есть понимать: для чего он, и какая же тайна в нем находится.

Вопрос: То есть счастливый человек для вас – тот, который ощущает подъемы-падения, подъемы-падения в поиске смысла жизни. Большие подъемы и большие падения?

Ответ: Да. Зато он человек.

Вопрос: И это счастливый человек?

Ответ: Я не знаю, счастлив ли он.

Вопрос: А когда он будет счастлив?

Ответ: Когда докопается до своей сути: ради чего он существует.

Вопрос: А счастье может быть постоянным, если он дойдет до этой сути?

Ответ: Да, тогда он будет в постоянном счастье. Потому что он сольется именно с тем вопросом и ответом, который себе задавал.

Реплика: Это бы изменило мир абсолютно, полностью.

Ответ: Конечно, несомненно.

Вопрос: То есть можно воспитать сострадание в человеке?

Ответ: Понимание сострадания другому можно воспитать, дать человеку понять, как это воспринимать. Вплоть до того, что человек сможет в своем сострадании с другим делить эти страдания другого, брать их частично на себя и этим нейтрализовывать страдания другого.

От того, что ты их нейтрализуешь тем, что участвуешь вместе с ним, сочувствуешь, сострадаешь, ты этим постепенно делишь его страдания на множество частных частей, и таким образом он успокаивается. И ты можешь таким образом привести весь мир к равновесию, к внутреннему состоянию, которое уже может называться блаженством.

Вопрос: То есть поделенное сострадание на всех жителей Земли даст такое блаженство для мира?

Ответ: Да. Это и есть то, чего мы должны достичь в нашем единении. Потому что, в принципе, впереди у нас очень серьезные проблемы. Ведь эгоизм растет, и высший свет раскрывается относительно эгоизма всё больше. То есть относительно нашего эгоизма мы будем ощущать всё бо́льшие и бо́льшие давления такие, что если мы не сможем объединиться и разделить это всё между нами, то мы не сможем вынести.

Вопрос: Основа того, что вы говорите все время: "Единство, объединение, добрые мысли, добрые связи" – это именно сострадание?

Ответ: Да. Это практически даже не сострадание. Это деление всего огромного страдания, противоположности огромного желания и огромного света, которое должно заполнить это желание, и отсутствие намерения "не ради себя", которое позволяет наполнить желание светом.

Вопрос: То есть можно наполнить только, если ради других?

Ответ: Да. И поэтому получается, что здесь нам необходимо это равновесие. Это все может быть только на понимании того, как научиться сострадать. Делить противоположность между абсолютным наполнением и абсолютной пустотой на всех.

Естественно, получится ничуть не меньше, ничуть не хуже. Но если мы захотим, чтобы это так разделилось, то само противоречие исчезает. Вот в чем заключается особое свойство единения.

Вопрос: И вот тогда наступает эта благодать?

Ответ: Да. Тогда это ощущение противоположности, невозможности, внутреннего крика обращается в утоление, в нечто высшее, наслаждение. Там уже нет разницы между огромной болью и огромным наслаждением. Там они соединяются.

Вопрос: И чем тогда становится боль в таком случае?

Ответ: Наслаждением. Потому что ты уравновесил их между собой.

Реплика: Это вообще высокая вещь.

Ответ: Так оно и происходит – на высоте.

Вопрос: Так боль нам дана для того, чтобы превратить ее в наслаждение?

Ответ: Да, конечно.

Вопрос: И самая большая боль – в результате, это самое большое наслаждение?

Ответ: Да. Если ты умеешь сопоставить эти противоположности, то ты получаешь наслаждение.

Стыд – это то, что отличает человека от животного. Это разница между двумя этими ступенями. Если я не стыжусь, то я как животное. Неважно, от чего и как.

Стыд – от того, что я не такой, как он, не такой умный и т.д. Стыд – это то, что сдерживает меня не потерять хотя бы тот уровень, на котором я нахожусь.

Вопрос: А мне надо его растить?

Ответ: Обязательно надо. Обязательно заботиться о том, чтобы стыд мой соответствовал тому уровню, на который я хочу подняться каждый раз. А иначе он меня не удержит.

Вопрос: То есть получается, что именно стыд меня подталкивает на этот уровень?

Ответ: Да, это сдерживающая сила и подталкивающая сила. Сдерживающая от падения и подталкивающая к возвышению.

Вопрос: Почему же тогда психологи все время говорят: не растить его, придавить его? 

Ответ: Я не знаю. Для них есть такие свойства в природе, которые они считают отрицательными. А для меня отрицательных свойств нет, они все положительные, и все надо правильно использовать.

Вопрос: То есть правильное предложение здесь было бы: "Нужно правильно использовать этот стыд, который есть"?

Ответ: Конечно!

Вопрос: И знать, что это положительное свойство?

Ответ: Да. Я спрашивал об этом, и много говорил об этом со своим учителем Рабашем. И он говорил, что стыд – это специальное творение Творца. Специальное изобретение Творца. Чтобы люди стыдились. Это для них как индикатор того, что они куда-то уходят от своего пути. 

Ты представляешь, у тебя есть компас, направляющий тебя на цель, которую ты не видишь, которая далеко, и ты во тьме во всех непогодах. И как ты идешь? Стыд тебя держит на месте, ты все время можешь направить себя на Творца, и стыд тебе в этом поможет. Ни вправо, ни влево. Он будет тебя держать.

Посмотри на человека, как даже в нашем обычном мире, эгоистическом, таком прагматичном, грубом и так далее, существуют люди. Они все-таки пытаются держать себя друг относительно друга в каком-то приличном состоянии. Это же стыд! Причем, это на каждом уровне, в каждый момент времени. Это то, что нас держит.

Ты представляешь, насколько мы отличаемся от животных! У них вообще отключено это состояние. Они действуют только – что мне лучше в каждый момент. А у нас включена еще одна система – как я себя веду, как я себя показываю со стороны.

И это то, что отличает нас. Это то, что в нас называется человеком. То есть стыд – это то, что формирует человека из животного.

Реплика: Красиво. Вы сейчас такой памятник стыду создали.

Ответ: Поэтому мы должны в школах, в воспитании использовать это. Рассказывать, объяснять, показывать, психологически развивать в человечестве чувство стыда.

Ничего этого нет. Наоборот, чем я более бесстыдный, я могу этим хвалиться, бравировать, и будет считаться, что я особенный.

В этом отличие между интеллигентным воспитанием, правильным подходом к жизни, к миру, к людям, и таким сугубо открытым, эгоистическим.

Поэтому американцы более-менее согласны с тем, что у них неравноправие. Потому что это неравноправие зависит от них самих. Никто никак не диктует другому.

Вопрос: А разве это хороший принцип – "сделай себя сам"?

Ответ: Конечно. Человек должен учиться, он вкладывает в общество, желает, чтобы его уважали. Он доказывает всем, что он необходим, нужен, пригоден и так далее.

И поэтому, когда создают какие-то механизмы, приборы, научные открытия и так далее, это все отражается затем на результате. То есть уровень связей определяет всё.

Вопрос: А моя индивидуальность, индивидуальность каждого должна быть для общества или как?

Ответ: Я думаю, что иначе не может быть. А для чего она может еще применяться? Мы находимся в таком веке, когда все, что бы мы ни делали, хотя оно очень индивидуально, но с другой стороны, растворяется во всем остальном, что делается.

Если раньше когда-то я мог что-то сделать, и это было моим от начала и до конца, то сегодня я не могу сделать винтика, если он не пройдет двадцать рук, и кроме меня там еще будет вложено такое количество всяких идей и сил.

Реплика: То есть, комплектующие со всего мира к этому винтику. Это сегодняшний мир.

Ответ: Это сегодняшний мир, и поэтому мы так должны понимать себя и общество. Самое главное – это как мы встраиваем себя в связи с другими.

Этот мир построится все равно. Тыканьем…

Реплика: Но чтобы он не шел такими страданиями…

Ответ: Научатся люди. Как иначе сделаешь? Вы же видите по маленьким детям, как они все-таки постепенно-постепенно учатся, и меньше страдают, и меньше падают, и меньше еще чего-то. Вот так человек растет.

А что сделаешь? Природа не дает маленькому ребенку поднимать какую-то огромную тяжесть или еще что-то делать, только в соответствии с его возможностями, чтобы не навредил другим и развился сам. И то же самое с нами.