Мир между Израилем и Турцией

Совершенство – это стремление не просто найти контакт друг с другом, а соединиться в одно единое целое, без границ.

Мы видим, что и в Европе этого не происходит, потому что нет ощущения единого целого. Они наладили между собой банковские и рыночные связи, но при этом не создали никакой связи между народами.

Вопрос: В какой момент наступит совершенство?

Ответ: Только после проведения долговременной операции по перевоспитанию населения, по сближению ментальности. Причем это длительная работа.

Даже в такой маленькой стране как Израиль по сегодняшний день сохранилось деление на восточных и западных евреев, на выходцев из Европы, России, Америки, африканских или арабских стран.

Если с таким малочисленным народом, который столько пережил и находится под давлением всего мира, ничего нельзя сделать, что же говорить о Европе, тысячи лет воевавшей друг с другом и ненавидящей друг друга во всех возможных вариациях?!

Вопрос: Существует ли возможность начать процесс воспитания у нас в Израиле?

Ответ: Для этого необходима готовность политической системы. А наши политики совершенно не думают об этом.

Если они говорят о связи, о дружбе или о чем-то другом, этим они выражают свои политические требования – как мне сделать так, чтобы быть ближе к власти и порулить.

А это, естественно, тупик мира! И ничего не сделаешь. Пока только так человечество слышит и развивается. Через власти, через элиту решение может прийти только лишь в том случае, если люди своим волеизъявлением вынудят их подчиниться необходимости объединения народа и создать особые условия для народного единения.

Но для этого надо еще очень много бороться против средств массовой информации, чтобы, наконец, достучаться до народа. Он должен понять, что ему необходимо только единство, ведь иных средств выживания нет. Постепенно это становится все более явным. Двадцать лет назад такого не было.

Сорок лет назад я начинал говорить об этом, но кто тогда воспринимал меня всерьез? Поэтому надо было молчать, чтобы не дискредитировать каббалу, являясь в чем-то ее представителем.

И только двадцать лет назад мы начали потихоньку говорить о единстве. Сегодня мы можем заявить всем, что иного выхода нет. И мы видим, что все-таки появляются новые материалы и новые мнения, которые все ближе и ближе к этому. Так что, я – оптимист.