Дело в том, что, пытаясь объединиться над эгоизмом, мы начинаем чувствовать общую силу природы, которая называется Творцом. Раскрытие этой силы в нас приводит к духовному подъему. Мы начинаем ощущать все мироздание, всю природу, духовные миры, систему управления нами.

Таким образом мы поднимаемся с животного уровня, который управляется свыше, на уровень "человек" (Адам). Адам – от слова "подобный" Творцу. Мы становимся на уровень, равный Ему. До этого состояния полного подобия Творцу мы и должны подняться.

На протяжении истории мы пытаемся это сделать, но пока что эгоизм продолжает развиваться в нас, и в этом он нас обгоняет.

Реплика: Народ действительно пытался объединиться, но не преуспел.

Ответ: Так и должно быть. Мудрецы писали, что это должно начаться только лишь с духовного переворота, с раскрытия каббалы народу Израиля.

А это раскрытие произошло в XVI веке через Ари – великого каббалиста, который раскрыл нам каббалистическую методику и описал ее в своих книгах. По ним мы и обучаемся. После Ари каббалисты, в основном Бааль Шем Тов и его ученики, продолжили его дело.

Изучая книги Ари, мы начинаем понимать, как устроена духовная система, и какой должна быть наша работа, чтобы привести эту систему в исправленное состояние. Это система миров, система душ, в которой мы существуем, хотя и не ощущаем ее.

Реплика: Со времен Ари прошло уже 500 лет, но мы не видим особых изменений.

Ответ: Дело в том, что все духовные свойства, качества, законы, силы постепенно нисходят в наш мир, и только в наше время мы видим, как все они начинают проявляться.

Сегодня мы живем в мире, в котором эгоизм откровенно проявляется как разрушающая сила. Люди начинают понимать, что находятся в огромном разбиении, в отторжении друг от друга. А это проявление такого эгоизма, который пора исправлять.

Но человечество не знает, как это сделать. Оно находится перед каким-то злым роком, который может делать с нами все, что угодно, и мы абсолютно бессильны.

И здесь раскрывается наука каббала, которая начинает открыто говорить: "У меня есть возможность все это исправить, если только вы прислушаетесь".

Мы воспеваем нашу общность, наше объединение, и мы хотим изнутри себя, из нашего общего целого воззвать к высшей силе природы – к Творцу, для того чтобы сконтактировать с Ним: мы – Ему, а Он – нам.

В Италии люди пытались так сделать, и у них в итоге почти ничего нет.

Реплика: Нам бы с собой в Израиле разобраться...

Ответ: А с собой мы не разберемся! Человечество будет страдать, но мы больше.

Вопрос: А если мы запоем?

Ответ: Если Израиль запоет вместе, хором, все человечество подхватит и получится действительно обращение всего человечества к Высшей силе. Поднимемся на духовный уровень, обнаружим себя в совершенстве, в здоровье, в вечности.

Вопрос: Когда вы говорите: "Израиль запоет хором", – что вы сюда вкладываете? Израиль – это что? Это кто?

Ответ: Это просто люди Израиля. Все, кто солидаризируется с нами, не обязательно евреи по происхождению. Если мы запоем, весь мир немедленно излечится, причем абсолютно и сразу от всех болячек, от всех проблем – внутренних и внешних, и в основном – психологических.

Вопрос: Вы говорите: "Мы запоем". Что запоем?

Ответ: Это сердце поет! Оно поет о том, что мне хочется объединиться вместе со всеми, и чтобы вместе со всеми мы обратились у Творцу. Только с одним: чтобы помог нам быть вместе между собой и с Ним.

Вопрос: Обращаясь к Творцу, что я говорю? Что я пою Ему сердцем?

Ответ: Чувствовать только связь между мной, человечеством и Творцом, ничего больше.

Вопрос: Я ощущаю, что это – любовь, что это – отдача?

Ответ: Конечно, это любовь, это отдача, это как ощущение зародыша в материнской утробе.

Вопрос: То есть зародыш поет благословение матери?

Ответ: Да, конечно. Самое хорошее состояние. Ничего лучше нет!

Кстати, аналогичные связи создались у Израиля и с другими странами арабского блока. Оценивая общую картину, можно сказать, что в этих случаях нет ни исторических, ни географических, ни человеческих причин для долговременных конфликтов. Мы действительно можем наладить с некоторыми странами нормальные, добрососедские отношения.

Точно так же, несмотря на остроту момента, у нас не было глубокого исторического или идеологического раздора с Египтом и Иорданией, что позволило поддерживать с ними мир и взаимодействие на протяжении десятков лет.

В свое время далеко не все поддерживали эти договора, но, тем не менее, они себя оправдали. И хотя проблемы, конечно, сохраняются, зато у нас есть две мирные границы. Более того, даже братья-мусульмане, придя к власти в Египте, не отменили договор и соблюдали его. И надо учесть, что в этом контексте соглашение с ОАЭ сулит намного меньше угроз.

У Объединенных Арабских Эмиратов есть огромные запасы нефти и бездонная, по нашим меркам, казна. Чем мы можем быть им полезны?

У нас есть то, чего нет у них, – технологии. В этой сфере мы – держава.

Почему о нормализации объявлено именно сейчас?

Полагаю, это очевидно: нашим новым партнерам представился удобный случай обосновать свое решение необходимостью предотвратить аннексию, о которой в Израиле столько говорилось в последние месяцы.

В таком случае что предпочтительнее: мирный договор или аннексия?

Полагаю, мирный договор важнее. Он позволит не просто плодотворно сотрудничать с федерацией богатых и крепких эмиратов, но и подать пример другим. Потенциал этого шага очень велик и долгосрочен.

С другой стороны, аннексия предоставит нашим врагам весомый аргумент для изоляции и бойкота Израиля. Какой смысл в "праведном" деле, если оно послужит делегитимизации страны, компенсируя ее лишь моральным удовлетворением определенных секторов?

Бороться за свою страну надо с умом. Нельзя слепо бросаться вперед, как будто нам нет дела ни до чего вокруг. Последствия могут оказаться негативными, а то и более. Доказательством тому – падение Храма и многие другие события нашей истории.

Сила народа Израиля не в готовности стоять на своем до конца. Это свойство Тора как раз называет упрямством, и конец может быть трагичен. Наша сила – в единстве. Только когда все мы едины, мы можем действительно стоять на своем во благо миру и себе. А пока мы не способны на это, нет смысла строить из себя праведников.

В двухтысячных годах я сам кричал об угрозе уничтожения и необходимости жестких мер, чтобы спасти страну. С тех пор моих взгляды не изменились. Только взгляды эти – не политические. Я оцениваю состояние мира и состояние народа не только по внешним, но, в первую очередь, по внутренним признакам. И сегодня я вижу, что договор с ОАЭ стратегически важнее территории, право на которую зависит от качества нашей взаимосвязи, а не от политических решений.

О каких глобальных тенденциях свидетельствует этот договор?

Когда-то в войнах против Израиля участвовали десятки арабских государств, включая все близлежащие. Сегодня ситуация совершенно иная.

Вообще, мир на Ближнем Востоке – дело тонкое. Мирный договор в нашем регионе – не гарантия, а сдерживающий фактор. Мир с тобой будут соблюдать, пока ты силен. Если же ты слаб – не ищи защиты в подписанных когда-то бумагах, не поможет.

Поэтому для установления подлинного мира здесь потребуется еще, как минимум, несколько десятков лет. Надо понемногу развивать отношения, открывать границы для взаимных визитов, знакомиться друг с другом не по Википедии и выстраивать дело так, чтобы обеим сторонам было невыгодно возвращаться к вражде.

К примеру, в прошлом веке Германия и Франция были врагами, а теперь жизнь изменилась настолько, что им нет никакого смысла начинать вооруженный конфликт. И дело уже не в договорах – скорее, в восприятии граждан и правительств. Все открыто, границы сняты, люди живут почти как в одной стране.

Нам до этого еще далеко, но время делает свое, если использовать его целенаправленно.

Разумеется, есть и противники соглашения – идеологические враги Израиля и иже с ними.

Раньше считалось, что настоящий мир с арабами начнется как раз с палестинцев. Это было ошибкой?

Да. Палестинское руководство служит интересам наших врагов. Оно пойдет на попятный только под сильным давлением арабских стран. И тогда сразу проявится кардинальное различие между нынешними главарями и самими палестинцами, для которых противостояние с Израилем давно уже стало костью в горле. Многие из них отлично знают, какие преимущества сулит им мир, но не могут поставить у власти умеренных, реалистичных лидеров, которые повернули бы, наконец, штурвал.

В конечном счете, мир между Израилем и палестинцами зависит от "воспитательных мер" с обеих сторон. Спустя несколько десятилетий согласованная стратегия действий в этом направлении увенчалась бы полным согласием и абсолютно мирным сосуществованием, несмотря на различия в религиях, ментальности и образе жизни.

Жаль, что мы не желаем заглядывать далеко вперед. Наоборот, нас старательно отучают от стратегического видения. Проблема Израиля не в палестинцах, а в средствах массовой информации и их хозяевах. Они намеренно "утыкают" народ носом в сегодняшний день и не дают поднять голову, чтобы разглядеть общую картину. В результате мы оказываемся в заложниках у собственной недальновидности.

Пора уже покончить с этим. И нам было бы намного легче оторваться от отдельных штрихов, от навязанного фрагментарного взгляда на мир, если бы мы начали сближаться друг с другом. Наша картина станет цельной, когда мы сами станем единым целым. И наоборот, пока мы расколоты, у каждого своя правда, а истины нет ни у кого.

С другой стороны даже в этом плачевном состоянии значительное большинство в народе предпочло нормализацию аннексии. Следовательно, мы достаточно зрелы, чтобы понимать: будущее за добрыми отношениями, если только правильно их выстраивать.

Осталось лишь понять, что это относится и к нам тоже. Внутри себя мы тоже должны предпочесть взаимодействие расколу. Наше внутреннее согласие над всеми противоречиями намного важнее любых внешних договоров.

Вопрос: Для того чтобы встал новый Храм, предыдущий должен быть разрушен?

Ответ: Обязательно. Потому что именно на основе разрушения Храма, когда человек понимает, почему этот Храм разрушился, он может исправлять свое отношение к самому понятию "Храм" и строить новый.

Вопрос: Вы сейчас чувствуете, что наступает время строительства Третьего Храма?

Ответ: Я-то чувствую, но люди пока еще не чувствуют. Не понимают необходимости и вообще, что такое Третий Храм.

Вопрос: А почвой будет только любовь к ближнему?

Ответ: Да.

Реплика: В общем-то все говорят о любви к ближнему.

Ответ: Все только говорят. Нет здесь абсолютно никаких реализаций! Где, в каком народе вы видели объединение? Причем объединение не только внутри себя, а и с другими народами, побуждение к этому. Нет ничего! Но и у нашего народа тоже нет. Просто это должно начинать проявляться.

Вопрос: Как вы почувствуете признаки проявления? Это будет полный тупик, полный крах?

Ответ: Да. Это будет из полного тупика, полного разочарования в том, что мы сейчас имеем, и движение к объединению как к единственному выходу из наших состояний.

Вопрос: То есть, как вы часто говорите, должен быть такой вселенский крик?

Ответ: Да. Вой, стон, в котором будет абсолютное отчаяние из-за невозможности достичь своего предназначения. Не просто жить. Жить, умереть – это всё неважно… В конце концов, все живем, и все умираем.

В этом нет ничего. На пару лет раньше, позже – человек может с этим свыкнуться и сказать: "Всё, я иду".

А стон – от того, что пред тобой возникает огромная возможность "приклеиться" к совершенно новому миру. Ты начинаешь ощущать, что можешь подняться на иной уровень существования. Дело не в жизни и смерти, а в идеале.

Вопрос: Что это за идеал?

Ответ: Идеал – это объединение абсолютно всех над ненавистью. И все это почувствуют, как один.

Исходя из того, что объясняет наука каббала, евреи всем должны. И народы мира чувствуют это. Если евреи не занимаются тем, чтобы вернуть долг, не стремятся это выяснить даже для себя, то тогда, естественно, приходит расплата.

Речь идет о внутренней ассимиляции. Евреи, которые некогда были альтруистами, обладателями духовной методики, способной объединить другие народы, вдруг впали в эгоизм и стали такими как все. Это и называется "ассимиляция". А от них требуется духовный подъем.

Более того, Бааль Сулам пытался вывести евреев еще в 20 годах прошлого века. Но они объявили ему бойкот, и он вынужден был уехать из Польши.

Вопрос: То есть еще в 20 годах он уже знал, что надвигается Катастрофа?

Ответ: Конечно. Кроме него было еще несколько крупных религиозных авторитетов, которые призывали покинуть места оседлости, но их не слушали. Обычно еврей идет в свою синагогу и советуется со своим раввином, а тот его успокаивает.

Хотя этот человек вроде бы совершенно отдален от еврейства и в его родословной уже несколько поколений нет еврейского воспитания, все равно, приглядевшись, можно увидеть в нем еврея. Даже можно определить, к кому он относится: левитам или коэнам.

Это от него никуда не уйдет, проявляясь в каких-то повадках, выходках, хотя он об этом может не знать. Но люди это чувствуют.

Вопрос: Но нацисты очень тщательно проверяли родословную немцев с 1600 года, стараясь выявить, были ли у людей в роду евреи. И если находилась какая-то прабабка или прадед – всё, ты уже не мог оставаться в Германии. Дело доходило до маразма. Откуда это?

Ответ: Это духовная сила, ничего не сделаешь.

Реплика: Получается нечто мистическое, ненормальное.

Ответ: Так оно и есть. Это и сопровождает еврейский народ, потому что он привязан к духовной силе природы.

В течение долгих лет нацисты пытались избавиться от евреев всеми возможными путями, не щадя сил и не жалея денег. Они ездили по стране, предлагая евреям всё, что можно, чтобы вывести их из Германии и освободить от них государство. А евреи цеплялись за эту страну как за нечто особенное.

Германия – это центр Европы. Евреи издавна селились там и очень глубоко впитали в себя немецкую культуру. Не надо забывать, что идиш – это немецкий диалект.

Кроме того, Германия не была такой ультрарелигиозной, как Франция или Испания. Немцы относились к евреям более дружелюбно. Там не было таких антиеврейских эксцессов, как в Испании, Франции или Англии, где евреев сгоняли в синагогу и сжигали живьем. 

Реплика: Однако с приходом Гитлера к власти в стране стала проводиться другая политика. Было запрещено назначать евреев на государственные посты.

Ответ: Но все равно, это было принято официально. Немцы очень пунктуальны. Если какой-то закон принят официально, то они его соблюдают, если нет – не соблюдают. Поэтому действовать в рамках закона для них было в порядке вещей.

Ненависть к самому себе возникает из чувства неполноценности, из-за того, что еврей смотрит на себя глазами нееврейского большинства, из-за страха отличаться от большинства, быть другим".

Ответ: Естественно, он будет стараться быть больше немцем, французом, англичанином, чем сами немцы, французы, англичане. Это мы и видим.

Получается, что евреи находятся как бы в двух совершенно различных плоскостях. Стремясь физически ассимилироваться с тем народом, в среде которого они живут – в данном случае с немецким народом, – они переняли его культуру, подхватили ее, внесли огромный вклад в развитие немецкой культуры, не желая замечать, насколько их не любят, ненавидят, отталкивают, презирают.

А ведь и в армии, и в науке, философии, финансах, политике было огромное количество евреев, которые участвовали в возрождении Германии.

Причем надо учитывать, что Германия, в отличие от остальных стран Западной Европы, как ни странно, была разобщена, разделена на отдельные земли, графства, недружественно относящиеся друг к другу. Возможно, пока еще не до конца исследован вопрос, насколько евреи способствовали объединению германских земель в XVIII веке. В итоге к концу XVIII века Германия провозгласила себя объединенной.

Реплика: Получается, что сегодня у нас нет одного Бога, т.е. свойства отдачи и любви. Это и есть самая высокая ценность.

Ответ: В потенциале Он есть у евреев. Потому этого Бога нельзя изобразить, нечего о Нем рассказать: бестелесный, бесцветный, не имеющий очертаний. Он словно растворяется, ведь это свойство, которое человек должен в себе создать и таким образом прилепиться к Нему.  Нет Бога вне человека.

Реплика: Если объединение является основной ценностью, то мы не можем никак объединиться, потому что у каждого направления, у каждого духовного течения свои ценности: как одеваться, как совершить какое-то действие и т.д.

Ответ: Чисто внешние атрибуты не могут объединять людей и делать из них особый эталон.

Реплика: Но опять же, свойство отдачи и любви каждый трактует по-своему.

Ответ: Да, оно растворяется, исчезает куда-то. Но мы должны всё-таки принять его во внимание и использовать.