Вопрос: Это и есть молитва, если я это записываю, все время смотрю на это?

Ответ: Да, это и есть молитва. Представь себе, что ты как родитель, может быть, строгий, может быть, добрый, неважно как, но любящий. Как такой родитель относится к своим детям, так ты должен относиться к людям.

Вопрос: И в тот момент, когда я читаю это ежедневно и понимаю, что я не могу, вот это есть молитва: "Не могу я!"?

Ответ: Вот это и есть не молитва, а состояние, когда ты проверяешь себя и видишь, насколько ты должен быть исправленным. И тогда у тебя уже готовы какие-то претензии или просьбы об исправлении. И вот ты ждешь этого Судного дня и выкладываешь их.

Вопрос: Это и есть на самом деле молитва Судного дня?

Ответ: Да. Ты сам себя судишь, приходишь и требуешь, чтобы Творец тебя исправил, потому что ты сам себя исправить не можешь. И единственный, кто может, – это Он. Но только в соответствии с твоими требованиями, просьбами, мольбами. Так что поторопись!

Вопрос: Вы начали с того, чтобы полюбить всех. Это, в принципе, и является основой Судного дня?

Ответ: Да, это называется "ахават олам" – любовь мира.

Вопрос: То есть к этому я хочу прийти и не могу, и прошу?

Ответ: Абсолютно! Так что готовьтесь.

Вопрос: То есть все-таки радость?

Ответ: Радость, это день радости. А далее, я не знаю, как люди встречают этот день на самом деле. Мне кажется, что они должны, конечно, отдавать себе отчет. Как и сказано, что человек должен думать о том, как он прожил этот год, как он стремился быть добрым, творящим добро, быть проводником доброго Творца в мире.

Вопрос: Об этом желательно думать человеку в этот праздник?

Ответ: Должен, да. Я думаю, что обычные люди, в принципе, не погружены настолько во зло и поэтому нечего бояться за Судный День. За что их могут судить? Зло родилось раньше человека. Зло, зависть и прочие отрицательные свойства. Так что человек – он человек. Что можно еще сказать о нем?

Вопрос: Скажите, пожалуйста, а для чего тогда этот праздник?

Ответ: Я думаю, что этот праздник – он скорее всего о том, чтобы человек подумал, почему он создан таким. И каким образом он захотел бы себя немножко подправить. Хотя творение – это творение Творца, но, допустим, что у человека есть возможность немножко себя исправить. Как бы он это сделал, в какую сторону?

Вопрос: То есть намерение его так или иначе к добру, к теплу, к любви?

Ответ: Да.

Вопрос: А почему он тогда просит прощения? Очень много молитв, это называется "слихот". "Прости! Прости!" Все время "прости!" Что простить тогда, если он таким создан?

Ответ: Прости за то, что Ты сделал меня таким гаденьким, подленьким, ничтожным, вредным, приносящим всем только зло и несчастья. И я Тебя очень прошу, помоги мне выпрямиться, исправиться, быть все-таки хотя бы немного лучше.

Вопрос: То есть чаяния человека – не угробить другого, а наоборот, стать лучше, все равно?

Ответ: Я думаю, что если бы человек серьезно подумал обо всем том, что случается с ним, каким он создан, и каким он вообще мог бы быть, то он просил бы исправления того, что Бог создал в нем.

Вопрос: Есть такой текст в молитве Дня Искупления, он очень яркий. "И убоятся Тебя, то есть Творца, все создания, и падут ниц перед Тобой все сотворенные, и составят все единый союз, чтобы исполнять волю Твою всем сердцем".

Объясните, пожалуйста, все-таки убояться надо?

Ответ: Дело в том, что нам вообще очень трудно понять это неравновесие между абсолютно добрым Творцом и абсолютно злым человеком, которого создал тот же добрый Творец. Почему? Именно для того, чтобы человек осознал причину такого своего создания, сотворения и захотел бы быть подобным Творцу.

Вопрос: А причина в чем?

Ответ: В том, чтобы только захотеть быть как Творец.

Вопрос: То есть я так далеко от Него и хочу быть Ему подобным?

Ответ: Да.

Вопрос: А я умышленно далеко от Него?

Ответ: Изначально.

Вопрос: И тогда "убоятся Тебя" – это что означает?

Ответ: Это уже обращение к Творцу. Когда люди почувствуют, что все это происходит от Тебя, чтобы они убоялись и упросили Тебя об исправлении.

Вопрос: А когда говорится "и падут ниц перед Творцом", что это означает?

Ответ: Пожелают подчиниться доброму началу Творца.

Вопрос: "И падут ниц перед Творцом все сотворенные и составят все единый союз, чтобы исполнять волю Твою всем сердцем". Что это – вот это последнее?

Ответ: Это когда каждый будет помогать другим, для того чтобы все вместе были в добре и в любви к Творцу и ко всем.

Вопрос: Еще один вопрос: в чем особенность именно сегодняшнего Дня Искупления, Йом Кипур для вас? Как вы чувствуете?

Ответ: Мы видим, что мир не становится лучше, это уж точно. Люди не становятся лучше, они просто усталые. Устали от этого мира, от этой жизни и от того, что происходит с ними, что нет ничего хорошего в будущем у детей. И поэтому наговаривать на человека нельзя. Это он, он таким создан – человеком злым, равнодушным.

Реплика: И вы не наговариваете на человека…

Ответ: Ни на человека, ни на Творца я не наговариваю. Просто это данность, которую мы должны четко осознать, и после этого начинать просить – просить исправления человека и всего мира.

Нам надо все-таки осознать, что это зло является следствием наших отношений друг с другом. Мы не можем подняться над собой, для того чтобы желать добра всем. Не можем. В этом причина нашего нетерпения друг к другу и всего того, что с нами происходит.

Я надеюсь, что эти последние события – то, что мы сейчас находимся в обсуждении того, что происходит с миром, с человеком, с каждым из нас, я надеюсь, что они в итоге все-таки приведут к осознанию того, что нам надо исправить этот мир. И это зависит только от наших желаний.

Я думаю, что Творец специально таким образом все это так прокручивает перед нами, чтобы мы осознали необходимость в изменениях.

Вопрос: Можно не ждать этого Дня Искупления, а в течение дня его сделать, сейчас его сделать, вдруг решить и сделать? Можно так?

Ответ: Конечно! Не надо нам ничего ждать.

Реплика: Но люди ждут обычно этого дня, готовятся к нему.

Ответ: Откладывают, это нехорошо. Мы должны каждый день считать как день, подходящий для извинения, для искупления, для того чтобы изменить свое отношение ко всем и вся. Это все зависит только от нас.

Вопрос: Еще один вопрос: что этот праздник для мира? Мы начали с того, что есть у евреев такой праздник, очень особый. А для мира что значит этот праздник?

Ответ: Для мира он ничего не значит. Большинство людей вообще не знают, о чем речь. Да и для евреев особенно не значит, потому что думают, боятся, заботятся каждый о себе, а не за всех.

Вопрос: А должна быть мысль за весь мир, за всех?

Ответ: Абсолютно за всех! Добрых, плохих, любых-любых людей. Даже не только людей, а за весь мир, за все существующее. Это должна быть всеобщая мысль и всеобщая молитва всех и вся. Это и есть День Искупления.

Творец нам специально дал такие условия, чтобы мы почувствовали необходимость в нашем изменении к миру.

Вопрос: Что бы вы пожелали людям в этот день?

Ответ: Только лишь осознания того, что они своими обращениями к Творцу, друг к другу могут этот мир изменить в лучшую сторону. Другого я им не желаю. И я надеюсь, что они в итоге поймут. Потому что, в принципе, надвигаются такие серьезные действия, ощущения, что миру придется осознать свое личное участие всех и каждого в том, почему мир такой.

Реплика: Но все-таки, она нелюбимая!

Ответ: Это потому, что ты не занимался ею с отдачей, от сердца.

Вопрос: Почему не было ни одного ответа: к сожалению, я не искал смысл жизни? Как вы думаете?

Ответ: Тихонечко ищут, но это на втором, на третьем, на неизвестно каком месте.

Ты должен просто спокойно пытаться в своем круге найти смысл жизни. Это ты должен делать. Без этого жизнь бессмысленна. А найдешь его или нет, и какой найдешь, это уже зависит от тебя.

Вопрос: То есть у каждого может оказаться какой-то свой смысл жизни? Маленький, большой, высокий или не очень, но он должен быть? Вот он такой, и вот это и есть жизнь человека?

Ответ: Да. Но это не поднять руки. Это не сдаться, нет. Это искать смысл жизни.

Вопрос: Но ведь все-таки вы говорите это к тому, что до какого-то смысла жизни мы дошли?

Ответ: Мы дошли, мы дойдем. И будем доходить до него. Человек без этого жить не может, это не существование. Но надо понимать: это то, что нам дано.

Вопрос: Скажите, вот вы лично о чем-нибудь сожалеете в жизни?

Ответ: Нет. Хотя должен был бы сожалеть об очень многом.

Вопрос: И не сожалеете? Как вы умеете так жить – не сожалея? Как вы отрезаете?

Ответ: Отрезаю очень просто. "Право годы забыть, право выбрать часы. Право выбрать как жить, бросив жизнь на весы".

Так что ничего тут не сделаешь. Я лично отношусь к этому очень философски. И это не то, что облегчает, хотя на самом деле и облегчает тоже. Но, с другой стороны, так должно быть.

Вопрос: Вот к этому вы пришли: "Так должно быть"? Вот эта фраза – она начала определять все?

Ответ: Эта фраза начала определять мне мое отношение к жизни, к миру: что я могу, я сделаю, что я смогу отдать, я отдам.

И я надеюсь, что тем, что я отдаю миру, я в чем-то его улучшаю. Он мне не безразличен, мир, и люди мне не безразличны. Я хочу, чтобы они немного больше раскрыли глаза.

Вопрос: То есть вы ухватились за цель, за учителя и всё? Вас уже было не оторвать никакими способами?

Ответ: Никакими.

Вопрос: То есть на самом деле человеку надо за что-то хорошо ухватиться и держать?

Ответ: Да. И держать, конечно.

Вопрос: Даже если приходят сомнения?

Ответ: Это все приходит специально, чтобы человек держал.

Реплика: А возможно найти себя без влияния других? Все-таки у вас был учитель, все-таки было влияние.

Ответ: Без влияния учителя на меня я никто!

Вопрос: Но вы и искали того, кто будет на вас влиять. А как определить вообще, что это именно то влияние, которое я ищу?  

Ответ: Будучи с ним первые годы, я все равно ездил, ходил, посещал другие места и пытался выяснить, что же мне подходит.

Реплика: Это мы говорим сейчас о вас на самом деле.

Ответ: Да, обо мне и моем Учителе! И я с ним об этом говорил: "А как мне узнать, что ты настоящий? За эти несколько тысяч лет, которые существует каббала, сколько было таких? И где они, где их ученики, и что случилось? Он говорит: "Я не знаю".

Вопрос: Это называется "помощь учителя" – вот так ответить: "Я не знаю"?

Ответ: Да. Ты должен сам проверять.

Вопрос: То есть он не идет доказывать что-то, он говорит: "Сам проверяй"?

Ответ: Конечно.

Реплика: То есть его влияние на вас было такое: ты смотри, подходит тебе или нет.

Ответ: Вот мы садимся, будем читать, разговаривать, но не выяснять ничего личного.

Вопрос: Личного – это означает твое это место или не твое?

Ответ: Да.

Вопрос: То есть эти выяснения длятся достаточно долго у человека?

Ответ: Ты постепенно-постепенно все больше и больше ухватываешься, и отпускаешь, и падаешь, и поднимаешься, и хватаешься. И так идешь вперед.

Вопрос: Чем это отличается от наркотиков? Взял и спи с открытыми глазами.

Ответ: К этому мы подсознательно стремимся.

Вопрос: Это хорошо, по-вашему?

Ответ: Нет. Это не хорошо и не плохо, но к этому все идет.

Вопрос: И что тогда? Какое будущее у такого человечества, с полуоткрытыми глазами и полусонного?

Ответ: Дело в том, что не мы же управляем нашими состояниями.

Вопрос: То есть заговор какой-то сверху все-таки есть?

Ответ: Обязательно!

Реплика: На первый вопрос у нас есть ответ: заговор есть.

Ответ: Не заговор, а программа нашего развития провести нас через это состояние.

Это состояние мы должны пройти, именно, может быть, в таком, в полусонном, полуобморочном состоянии. Для того чтобы соглашаться с Высшим управлением и не слишком упираться. А оно будет нас все время убаюкивать, потому что должно привести нас к новым вершинам, к новым вершинам познания, согласия с высшей силой. И тогда мы убедимся в том, что мы правильно идем.

Вопрос: То есть наша цель – прийти к согласию с высшей силой? И поэтому она по пути делает с нами такой трюк? С нами такими, немножко полусонными и спокойными, проще дойти до этой цели?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Но цель эта – прийти к согласию с высшей силой?

Ответ: Да. Мы должны согласиться с ее безоговорочной властью над нами.

Вопрос: То есть, что она есть и она владеет нами, и всё. И меня как бы нет?  

Ответ: Если я думаю о ней правильно, то тогда меня нет. И это правильный выход.

Вопрос: И это, вы считаете, хорошее достижение, что она есть, а меня нет?

Ответ: Конечно.

Вопрос: А что дальше? Какие шаги я делаю? Вот Ты есть, а меня нет – какие выводы из этого?

Ответ: Ты же есть, Ты и делай.

Вопрос: Ему говорю: "Ты делай"?

Ответ: Да.

Вопрос: То есть все, что я делаю, это делаешь Ты, и я с этим согласен? И это хорошо?

Ответ: Это прекрасно, когда маленький эгоист, человечек, находящийся в самом наинизшем из миров, отменяет себя и не хочет лезть и поганить этот мир.

Вопрос: Революции, перевороты, войны и так далее?

Ответ: Да, это самое хорошее.

Вопрос: То есть такое спокойное состояние человечества, которое отменило себя перед Высшим, – это самое лучшее состояние?

Ответ: Да.

Вопрос: Куда Он ведет нас, Высший, можете сказать? Отменились мы, куда Он ведет?

Ответ: Он ведет нас к тому, чтобы мы отдались высшей силе и ничего не захотели бы делать сами. Только лишь как по ее совету.

Вопрос: Какой ее главный совет?

Ответ: Мы должны чувствовать себя как принадлежащие безоговорочно ей.

Вопрос: То есть вы сейчас всё вокруг этого?

Ответ: Конечно. А что еще здесь есть?

Вопрос: То есть мы соответствуем ей. Можно сказать, что это соответствие ей?

Ответ: Да.

Вопрос: Тогда последний вопрос: какая она, чтобы мы ей могли соответствовать?

Ответ: Абсолютно добрая! И такими мы и должны стать.

Вопрос: То есть побег от себя вы даже приветствуете?

Ответ: Нет, я не приветствую. Я говорю, что если бы можно было убежать от себя, какую-то таблетку взять или что-то еще, и все прошлое оторвалось бы от тебя, а ты начал как бы заново – это было бы хорошо.

Вопрос: Но все-таки характер остается, привычки остаются, ведь человек сам не меняется. То есть он как бы идет на те же проблемы: другая жена еще хуже может быть, другие проблемы еще хуже. Что тогда?

Ответ: Это понятно, что от себя не убежишь.

Вопрос: Вот человек увидел себя ужасным. Даже не эти внешние проблемы, вдруг увидел себя, показали ему, что он, как вы говорите, законченный эгоист. Как от этого убежать?

Ответ: Никак.

Вопрос: А что надо делать тогда?

Ответ: Никак ты не убежишь от себя и от эгоизма своего не убежишь. Ты можешь начинать работать над ним, потихоньку его переделывать, менять, выворачивать наизнанку, но убежать нельзя.

Вопрос: А как же вы все время говорите, что надо идти на сближение с другими, к добрым связям, если мы обратные, мы эгоисты? Как убежать?

Ответ: Никак.

Вопрос: А что же вы тогда советуете бежать к добрым связям, идти на связь с другими?

Ответ: Я действительно советую человеку подняться над собой и подняться на следующий этаж.

Вопрос: Как, если вы говорите, что это невозможно?

Ответ: По закону отрицания. То есть вывернуться наизнанку.

Вопрос: А как я могу это сделать? Сам я могу это сделать?

Ответ: В подходящем обществе сможешь.

Вопрос: То есть я должен найти общество тех, кто хочет вывернуться наизнанку? И что? Я смотрю – они пытаются вывернуться. Мои действия какие?

Ответ: Я хочу быть, как они, примкнуть к ним и также пытаться выворачиваться.

Вопрос: И можно вывернуться?

Ответ: Да.

Вопрос: А что там, на изнанке?

Ответ: То, что хорошее, будет плохим. А то, что плохое, будет хорошим.

Вопрос: То, что хорошее, будет плохим, понятно. А то, что плохое, будет хорошим? Плохое для меня было, как мы говорим, соединиться с другими, пойти на добрую связь. Это станет хорошим? И это как раз и надо человеку, по большому счету?

Ответ: Да. Он попадет в другой мир.

Вопрос: Это и есть переход в другой мир на самом деле?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Вот так вы просто это объясняете? Перевернулся наизнанку, пошел на связь, и получилось – это и есть другой мир?

Ответ: Да.

Вопрос: Вот этого от нас хотят сверху, что нас все время бьют в этом мире, чтобы мы вывернулись наизнанку?

Ответ: В принципе, да.

Реплика: То есть побег от себя: смена фамилии и так далее, – по большому счету, это всё…

Ответ: Это ничего не значит. Он не меняет свою природу. Он не меняет себя.

Вопрос: Вот это важнейший вопрос! То есть он на этой же плоскости и существует?

Ответ: Продолжает.

Вопрос: На этой плоскости мы ничего поменять не можем?

Ответ: Нет, будет только еще большее разочарование и всё.

Вопрос: Значит, ваш основной совет – это найти таких же, выворачивающих себя наизнанку, и с ними вместе просить?

Ответ: Да.

Вопрос: В результате выворачивает нас наизнанку – это всё-таки как бы сверху?

Ответ: Высшая сила.

Вопрос: То есть все наши просьбы так или иначе к ней постоянно?

Ответ: Даже если не будешь просить. Будешь немножко пытаться, – если кто-то тебя и изменит, то только она.

Ответ: Она говорит верные слова. Это хорошо, когда ребенок почувствует такой стресс.

Вопрос: Что уже готов к тому, что его будет обирать государство?

Ответ: Да.

Реплика: Вообще-то это ребенок. Скажем, 10-13-14 лет.

Ответ: Нет, это уже взрослый.

Вопрос: Вы считаете, что это возможный вариант так воспитывать?

Ответ: Да, это хорошо для ребенка и хорошо для человека вообще, для родителей и для всех.

Вопрос: То есть он не выходит в мир, распахнув руки. Он знает, что мир тревожен, будут откусывать. И это, вы считаете, хороший вход?

Ответ: Да, это очень неплохо.

Вопрос: Как вам такой премьер-министр, который настаивает, чтобы гражданин следил за ним и за его сотрудниками, подчиненными? Маргарет Тэтчер, говорят, такой и была.

Ответ: Да! Она была жесткая! И на критику – она не опускала другого, а наоборот, слушала.

Вопрос: Тогда что называется доверием к правительству?

Ответ: Когда я знаю, уверен, что правительство действует верно. И тогда я ему доверяю.

Вопрос: То есть я понимаю, что оно правильно берет у меня точные суммы и точные деньги? И это будет только после какой-то моей проверки?

Ответ: Обязательно.

Вопрос: При этом сам человек воспитывается, если он так живет?

Ответ: Естественно. Он проверяет все у других и проверяет у себя, и видит, что все это вписывается в правильную систему.

Вопрос: То есть этот самоконтроль и контроль общий – он обязателен?

Ответ: Да

Вопрос: И еще тогда такой вопрос: в общем каково правильное воспитание гражданина?

Ответ: Правильное воспитание гражданина в том, чтобы он сам хорошо знал свою полит-экономику: откуда приходят деньги, куда они уходят, и как он ими распоряжается.

Вопрос: То есть он сам бы этим занимался. Он становится гражданином, который всё это знает и всё это понимает?

Ответ: Да. По крайней мере, он должен понимать, что он должен быть в своем деле, в своей работе, в своем доме бизнесменом, хозяином.

Вопрос: И это правильное воспитание гражданина?

Ответ: Конечно. И тогда на уровне дома и семьи, и вообще государства это правильно.

Вопрос: Вы счастливый человек! У вас очень точно все найдено, и очень точно вы бьете в эту точку. А людям, которые устали и изыскались, и вообще, под грузом ответственности, под грузом забот, вот так вдруг уйти в этот садик, сидеть и друг с другом играться. Как вы считаете, это хорошо?

Ответ: Я не представляю. Как жить в Эдинбаро… Эдинбаро – это настоящее имя Эдинбурга. Я знаю хорошо этот город.

Вопрос: Вот этот городок дошел до садиков. То есть они могут это сделать? Вы исходите из того, что есть сорт людей, который может вот так все оставить и пойти поиграться денек?

Ответ: Да, это именно для них. Это хорошо.

Вопрос: Для человека, которому нужна какая-то терапевтическая практика выйти из стресса, это хорошо, суметь так сделать?

Ответ: Почему нет? Если это его удовлетворяет, если он становится спокойнее, мы должны привести его к страшным вопросам бытия, чтобы он не знал, куда деться, и только свалившись с этой высоты, оказался в правильном ответе на вопрос: "Для чего я живу"? Нет.

Вопрос: То есть вы бы его в садик поместили? Если ему там хорошо, пусть будет в садике?

Ответ: Да.

Вопрос: Детки обычно спокойно идут на контакт с другими. Дети играют, садятся в песочницу, чужой ребенок – он с ним начинает играть. Может это привести к тому, что мы как бы наладим больше контакты между нами, если сумеем посадить в садик взрослых, конфликтующих людей?

Ответ: Это будет уже называться не "садик", а какое-то психологическое заведение.

Вопрос: Тогда еще такой вопрос. Мы играем сейчас во взрослые игры – в войны и так далее. Если как-то суметь поменять это на детские игры, чтобы с таким же увлечением это происходило, это возможно или нет? Может быть, есть в этом какое-то решение?

Ответ: Так это и есть игра, то, чем мы занимаемся с войнами, со всякими этими делами. Она сама и есть игра.

Вопрос: Можно ее перевести на рельсы детской игры, чтобы не было жертв, не было крови, не было ненависти?

Ответ: Это не было бы захватывающим.

Реплика: Вся проблема в этом.

Ответ: А что ты сделаешь?

Реплика: Никак мы не можем в садик их просто посадить, пусть там сражаются?

Ответ: Нет! Ты ведь не можешь из взрослых детей делать совершенно таких…

Вопрос: Все-таки вы их назвали сейчас взрослыми детьми. Это не оговорка? То есть взрослые дети взрослеют вот так?

Ответ: Да. Они должны взрослеть. А взрослеть они могут только, если будут набивать себе и друг другу хорошие шишки.

Вопрос: Как же успокоить этих взрослых?

Ответ: Не надо успокаивать. Надо их выматывать, причем так, чтобы они не знали, куда бежать и где найти хоть какое-то успокоение. Выматывать, чтобы голова кружилась, и он не знал, что делать, и качался бы на ходу, и все время чувствовал себя как будто сейчас упадет.

Вопрос: А что это дает? Мы сейчас говорим о взрослых, которые играют.

Ответ: Это страх за следующее мгновение своей жизни. Это важный момент.

Вопрос: То есть вы имеете в виду, что страх надо привить взрослому человеку?

Ответ: Надо его навязать даже, чтобы все-все боялись за свою жизнь.

Вопрос: Что из этого выйдет?

Ответ: Человек будет более здраво рассуждать, планировать следующий шаг. Лучше так, чем спокойно.

Вопрос: Это можно сделать на уровне государства?

Ответ: На уровне всего мира. То есть от человека до людей, до всего мира.

Вопрос: Это может остановить все то безумие, которое существует?

Ответ: Конечно. Я думаю, что к этому придем.

Вопрос: А как это сделать? Как измотать человека?

Ответ: Страшилками, только хорошими. То есть умными такими, которые объясняли бы человеку, где он находится, в чем он находится, и насколько это приводит его к состоянию, когда он ни сегодня, ни завтра, ни до смерти, ни после смерти не будет видеть успокоения. Вот это главное. Потому что он думает: "Ну максимум я умру". Нет, на этом ничего не кончается. Он захочет стать выше смерти.

Ведь мы ему объясняем, что на этом все не кончается. Значит, тебе надо найти какой-то выход, как ты разберешься с этим действием. Вот это главное.

Вопрос: И он тогда думает, как делать следующий шаг?

Ответ: Тогда да. Я думаю, что если у него не будет страха смерти, то обычный человек не сможет правильно прожить. А есть люди, которым неважно, они хотят еще до своей смерти, до всего этого просто познать, узнать, раскрыть. Для них все открыто. Я за это.

Вопрос: Так и должно быть у человека?

Ответ: Это зависит, конечно, от строения души. Я не думаю, что это для всех, но должно быть открыто для всех.

Вопрос: Тогда в какую игру должен играть человек?

Ответ: Он должен понять, что раскрыть смысл жизни – это самое главное, что ему надо в этой жизни. Вот и все.