Вопрос: Вот это парадокс для меня. Парадокс! Неужели человеку не хочется зайти в кинотеатр…?

Ответ: Не пойдут люди на эти сладенькие штучки. Они не видят этого вокруг себя, и они не поверят в это и в кино тоже.

Ты в кино можешь показывать про любовь, что-то там еще, но о будущем хорошем, теплом, добром – нет.

Вопрос: Когда в Америке была большая депрессия, в 20-30-е годы, вышел первый музыкальный фильм "Певец джаза". И вот отец семейства брал последний доллар и отдавал его на то, чтобы вместе с семьей сидеть и смотреть этот фильм. То есть там ужас, мрак, люди прыгают из окон, а здесь у меня идет это кино, и я сижу.

Как вы считаете, неужели создать такое доброе, теплое будущее не будет кассово?

Ответ: Сегодня на это никто не пойдет. Во-первых, люди уже не верят. Когда-то они были более наивными и верили в такие вещи, которые могут быть. Они сидели, плакали, мечтали. А сейчас, после того как мы прошли такой ухабистый путь, и нас всех хорошенько перетрясло войнами, которые нескончаемы и проходят каждую минуту в разных частях мира, я думаю, что никакое кино нас не успокоит.

Вопрос: Тогда скажите, а вы лично за что? За кого вы?

Ответ: Я не за Голливуд, потому что выпускать какую-то такую наивную, сладкую красоту с хорошим будущим – это противно, приторно и лживо. А выпускать какие-то серьезные страдания – их, конечно, можно, но тоже, сколько можно таких фильмов?

Фильмы, которые, в принципе, с более-менее хорошим концом, все равно наполнены всевозможными страданиями. Они пользуются успехом, потому что они тащат зрителей в страдания, а потом всё-таки показывают какие-то его хорошие черты. Добро побеждает.

Вопрос: Скажите, какой бы фильм вы создали? Неужели вы бы не создали фильм с каким-то концом, в который бы человек поверил? Вы говорите, что мы должны прийти к добрым связям.

Ответ: Но я не художник. Я не представляю, как можно нарисовать такую картину на протяжении, допустим, полутора-двух часов, которая все равно оставляла бы теплое впечатление.

Реплика: Это можно, такое как бы создается. Можно выйти из кино с теплым ощущением.

У меня только один вопрос. Как сделать так, чтобы человек поверил в хороший добрый конец, как вы все время говорите, в единство, которое так или иначе будет, в любовь, к которой так или иначе мы придем?

Ответ: Нет. Я не думаю, что человек в это может поверить. Единственное, что он может, – это согласиться с таким фильмом, как, допустим, "Форест Гамп". Это большое кино.

Реплика: Это великое кино. На мой взгляд, это прекрасный фильм.

Ответ: Но это же говорится о человеке, который не вполне нормальный.

Реплика: Да, для всех ненормальный, а оказался самым нормальным из всех. Любящим, умеющим любить.

Ответ: Но это всё все-таки нереально. И если возможна такая реальность, то только вот в таком экземпляре. Я не представляю, как можно сделать что-то такое, чтобы привлечь людей. Даже, если и привлечешь, но он выйдет из кинотеатра и забудет.

Реплика: Потому что реальность другая.

Ответ: Как с помощью кино сделать другого человека? Я не думаю, что будут такие мастера.

Вопрос: Какое кино вы бы все-таки делали? Которое бы действительно сработало. К чему оно должно приводить?

Ответ: Я не видел такого фильма, который бы менял людей, который приводил бы их к каким-то серьезным внутренним изменениям.

Вопрос: Но вы бы хотели, чтобы это было?

Ответ: Конечно! Кто бы этого не хотел?! Практически все хотят хорошее будущее. Но я не знаю.

Вопрос: То есть вы говорите, что если бы фильм менял человека, то вы за такой фильм?

Ответ: Да.

Вопрос: То есть, если да, то первое условие – чтобы фильм менял человека. А второй мой вопрос: с кого на кого, с чего на чего?

Ответ: С того, кто он сейчас. А сейчас это просто зверь, который думает только о себе, не может думать о других. Или если может думать о других, то только в том, в каком виде вернется к нему то, что он делает им.

То есть, если человеку дать на самом деле абсолютную свободу, то ему будет абсолютно безразлично, что вокруг него. Только чтобы в той мере, в том радиусе, в котором он может окинуть вокруг себя пространство, чтобы было приятно его глазу.

Реплика: Это человек сегодняшний.

Ответ: Это человек.

Вопрос: Мы говорим об исправлении. К чему этот зверь должен прийти?

Ответ: К тому, чтобы начать понимать, что самое главное – это когда ты радуешься другим. А для этого надо менять природу человека.

Вопрос: "Радуешься другим" – вы что сюда вкладываете?

Ответ: Это когда хорошо другим, тебе хорошо. Но как такое может быть! Наоборот. Можно, наоборот, радоваться тому, что тебе лучше других, то есть им хуже тебя.

Вопрос: То есть так или иначе ты все время опускаешь других, чтобы они были ниже тебя?

Ответ: Естественно. А должен поднимать.

Вопрос: Вот это и есть главное изменение? Если такое кино будет, и оно будет вот так настраивать человека, вы за такое кино?

Ответ: Я за такое кино, но оно не будет давать успеха.

Вопрос: Финансового?

Ответ: Любого. Никто не будет им восторгаться.

Реплика: Все-таки вы не хотите помечтать, вы возвращаетесь к реальности.

Ответ: Я уже давно не могу мечтать, я уже не молодой, мягко говоря.

Вопрос: Как же мы придем тогда к такому кино? Мы сейчас находимся в одном кино. Понятно, что это кино – наш мир. Это кино – в основном, ужастики. Как мы придем все-таки к другому кино? Вы же говорите, что в нас заложено, чтобы мы пришли. Так или иначе мы же придем.

Ответ: Не знаю. Это возможно, может быть, через молодое поколение, любовь к которому заставит нас, пожилых людей, стать другими. Это может быть одно, то есть ради своих детей и внуков.

Это может быть еще и общим осознанием зла, когда все мы будем понимать, насколько мы уродливы эгоистически.

Реплика: Но это может быть только после великих страданий.

Ответ: Не знаю. Вдруг придет такое осознание даже без страданий. И нам будет стыдно смотреть друг на друга.

Вопрос: Это от нас как-то зависит, чтобы это пришло?

Ответ: Не особенно. Представь себе, что где бы ты ни находился – в метро, в автобусе, где-то на дороге, среди людей, все на тебя смотрят и все понимают, кто ты такой. И ты смотришь на других и тоже понимаешь, кто они такие. И никуда тебе не убежать от этого.

Вопрос: С ними надо ехать дальше в автобусе?

Ответ: Да. В общем, это хорошая установка. А после нее уже надо работать над собой.

Вопрос: То есть вот это кино неплохое, когда я вижу, кто они; они видят, кто я?

Ответ: Да. В один прекрасный день все люди начинают правильно, прозрачно видеть друг друга, насквозь.

Вопрос: Понятно. Я как голый для них, и они как голые для меня. Я все вижу. А как я себя увижу в такой ситуации?

Ответ: То же самое. И себя ты видишь таким образом. Смотришь, куда бы скрыться, и некуда.

Реплика: Будем делать такое кино, к нему приближаться. И если такое произойдет –как в стеклянном доме, в этом автобусе, в котором все всё видят, некуда скрыться, и что делать в такой ситуации?

Ответ: Не надо никуда скрываться. Надо наоборот. Здесь надо работать на осознание всех, что мы все такие, и мы должны сейчас же на месте начинать ежеминутно переделывать себя! И не стесняясь. Буквально каждую минуту то, что раскрывается в нас, чтобы мы это исправляли.

Вопрос: То есть вы говорите, что ужас этого осознания нас объединит?

Ответ: Да. Объединит и поможет нам стать другими.

Вопрос: Нет у нас в этой жизни, на этой земле этого кусочка глины?

Ответ: Нет в жизни счастья.

Вопрос: Нет в жизни счастья, да. То есть это при условии, что если я иду с Творцом? А без Него я слепить ничего не смогу?

Ответ: Нет.

Вопрос: Мы не раз говорили с вами, что все технологии, прогрессы – то, что человек говорит, что "я выше природы", "я смогу", пытался остановить реки, еще что-то и так далее – то есть так или иначе это путь в пустоту, ни к чему не приводящий?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Вы все время говорите о добрых связях, о том, что люди должны приблизиться друг к другу. А если каждый скажет: "Вот у меня есть кусочек глины". И каждый это скажет: "И у меня есть, и у меня. Ну давайте вместе слепим общий домик для нас". Получится или тоже не получится?

Ответ: Нет.

Вопрос: Все равно это условие должно быть, о котором вы говорите? Что Творец дал нам этот кусочек глины, каждому.

Ответ: Ты должен понять, чего не хватает в этом кусочке глины. Не хватает внутренней связи всех кусочков. У всех, у всех. И тогда мы возвращаемся в своем слиянии сердец к состоянию, которое называется Адам – подобный Творцу.

Вопрос: В чем он был подобен?

Ответ: До своего разбиения, разделения на миллиарды частей это был ангел. То есть абсолютно доброе, абсолютно праведное, правильное намерение, которое выполняло вместе с Творцом все, что надо для совершенного мироздания.

Вопрос: Это было такое, единое намерение у всех? Единая душа такая? Можно так сказать? Все души были слиты в единую душу?

Ответ: Да.

Вопрос: Вы говорите то, что было вначале, а потом все разбилось на осколки, и осколки души упали, как говорят, в наш, в этот мир. И мы должны вернуться к этому состоянию?

Ответ: Да. Мы должны осознать, что мы находимся в разбитом состоянии и что мы должны вернуться к единому состоянию. Это и называется сложить кусочки глины, которые есть у каждого.

Вопрос: Когда вы говорите "сложить кусочки глины", что вы подразумеваете?

Ответ: Слияние, соединение, объединение сердец. И тогда будет то, что задумал Творец.

Вопрос: А он задумал, чтобы мы были счастливы?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Что такое счастье в понимании Творца?

Ответ: Счастье в понимании Творца – это объединение всех вместе в одно единое желание, в одно единое действие, когда все мы объединены и не чувствуем никакого разрыва между нами. Тогда то, что мы испытываем, называется счастьем.

Вопрос: То есть вектор от меня туда?

Ответ: От меня, обязательно. Это же молитва.

Вопрос: То есть вы считаете, мирным – это чтобы я никому не причинил вреда?

Ответ: Да.

Вопрос: Дальше говорится так: "Проложить нам благополучную дорогу". Что понимается под словом "благополучная дорога"?

Ответ: Чтобы она была мирной и тебе, и всем остальным, кого ты встречаешь на пути.

Вопрос: То есть это как бы дополнение, продолжение?

Ответ: Да.

Реплика: Дальше: "И привести нас к цели нашего путешествия для жизни, радости и мира".

Ответ: Чтобы в итоге все, что я сделаю сегодня в пути, послужило бы благом для всего мира, для всех.

Вопрос: Когда вы сейчас сказали "в пути", что вы вложили сюда? Что такое путь человека?

Ответ: Это так и называется – "тфилат а-дерех". То есть "молитва пути".

Вопрос: Когда вы говорите "пути", вы говорите "отрезок жизни" или что это?

Ответ: Все! Вообще все! Где ничего не кончается. Причем это называется "молитва пути" – "тфилат а-дерех". Не "в пути" или еще как-то. Это молитва твоего направления, существования. То есть такой должна быть твоя жизнь.

Вопрос: И дальше: "И избавить нас от рук всех недругов и от подстерегающих нас в засаде, от диких зверей и от рук разбойников, которые могут нам встретиться в пути, и от всех напастей, постигающих мир".

Что это значит?

Ответ: Человек смотрит на свое перемещение из одного состояния в другое. Это не из одной деревни в другую.

Чтобы он прошел мирным путем. Чтобы ему не надо было ни с кем ввязываться ни в какие проблемы, и чтобы он благополучно добрался до своего места назначения. Следующее место – это когда он был бы связан с другими людьми с еще большими узами доброты.

Это называется путем. А к чему же он выходит из дому?

Вопрос: То есть он выходит к большей и большей связи все время, он так идет?

Ответ: Да.

Вопрос: А разбойники в таком случае, кто они такие? Всякие напасти – кто это по дороге?

Ответ: На самом деле те, кто посылают ему: можно сказать, или сам Творец, или злое начало человека. То есть те преграды, которые посылаются.

Вопрос: Чтобы прийти к доброму состоянию, есть преграды? Это все наши ошибки, грехи – все это?

Ответ: Да, но не надо думать об этом так, будто все это мне за то, что было. В каббале это вообще не принято – "за то, что было". Это за то, что мне посылает Творец, чтобы я еще больше был с Ним связан и таким образом добрался до истинного пункта назначения.

Вопрос: Получается, вы говорите, что все преграды нам посылаются, чтобы я больше окреп в пути?

Ответ: Чтобы я был больше связан с Творцом.

Вопрос: А если меня ослабевают, если я становлюсь слабее, что тогда?

Ответ: Творец так делает. Это все равно все делается Им.

Вопрос: А мне нужно молиться, чтобы дорога была более гладкая или нет?

Ответ: Мы молимся не за гладкую дорогу, а за то, чтобы дорога привела нас к сближению с Творцом.

Вопрос: То есть в результате, как вы сказали, к большему сближению с другими – это большее сближение с Творцом?

Ответ: Да.

Реплика: Дальше такое продолжение: "Пошли благословение на все дела наших рук и дай нам обрести милость, благословение и милосердие в Твоих глазах и в глазах всех, кто нас видит".

Ответ: Чтобы мы как можно лучше относились к миру и ко всему, что встречается нам на пути, пытаясь оправдать все, не отключаться от того, что все исходит от Творца, и поэтому быть благожелательными проводниками добра. Это и есть "пошли благословение на все дела наших рук".

Вопрос: То есть благословение может быть, только если я устремляюсь к большей близости? А если не устремляюсь, то нет на это благословения?

Ответ: А как тогда ты можешь просить?

Вопрос: Это правильно. И концовка такая: "И услышь голос нашей мольбы, ибо Ты Бог, внемлющий молитвам и мольбам. Благословен ты, Господь, слушающий молитву".

То есть молитва всегда заканчивается этим?

Ответ: Да, мы благодарим Его за то, что Он слышит молитву.

Вопрос: А Он слышит нашу молитву?

Ответ: Он не просто слышит. Ведь Творец – это та сила, которая находится в нас. И поэтому все, что мы думаем и произносим, мы произносим практически Его желанием, Его устами, если можно так сказать, и вообще все это делает Он Сам. Творец вкладывает молитву в мои уста.

Вопрос: Тогда последний вопрос. Вы говорите, Он в нас, и мы в Нем. Можно это понять, этот дуализм?

Ответ: Объяснить это я не могу. То есть который существует во всем.

Реплика: Вроде бы, молитва на дорогу, простая молитва как бы…

Ответ: Это не на дорогу, это на дорогу жизни.

Вопрос: А оказывается, она на дорогу жизни. Можно сказать, что практически все молитвы так написаны – на дорогу жизни?

Ответ: Да. Все, что подразумевается в Торе, в молитвах, это все имеется в виду выход человека в жизнь. Это и есть путь.

Вопрос: И последний вопрос. Я сейчас прочитал молитву. А если я произношу ее внутри, через сердце?

Ответ: Вот так и должно быть.

Вопрос: То есть я могу вот так выходить на дорогу… Со своей молитвой из сердца. И она важнее, чем молитва написанная?

Ответ: Конечно, она важнее. Она ведь идет из твоего сердца, она-то и влияет на Творца.

Вопрос: Почему зло было создано вначале?

Ответ: Чтобы человек смог осознать свою природу от края до края. От зла до добра. Полностью, оба проявления и потом склониться к добру. Тогда действительно им будет руководить добро над злом. Но одно без другого не может быть.

Вопрос: То есть так или иначе в рай мы проходим через ад?

Ответ: Конечно.

Вопрос: А в чем тогда мудрость человека? Мы говорим: "Человек – мудрец".

Ответ: Заранее видеть, не проходя ад на каждом шагу, что тебе надо поступать по-другому. Но это дается очень большими испытаниями и опытом.

Вопрос: То есть опыт постоянного ада приводит к тому, что человек мудреет?

Ответ: Конечно. Как тот японский мудрец.

Реплика: Вы часто говорите такую фразу, что человек может смириться. Вы даже использовали слово "покорность", "отмена", "отмена себя".

Ответ: Это всё очень сложные состояния, которые надо все-таки пройти через ад. Я не верю в то, что человек может преодолеть себя заранее, не имея большого опыта. Это невозможно.

Вопрос: Вы сейчас говорите об том, чтобы подняться над своим эгоизмом. Что такое подняться над эгоизмом?

Ответ: То есть чувствовать эгоизм во всех его возможных проявлениях в жизни, даже в природе, и все время возвышаться над ним. Склонять голову, то есть уменьшать свой эгоизм. Уменьшать, принижать, подавлять.

Реплика: А скажите, если постоянно делать упражнение, подавляя свой эгоизм, отменяя себя, это поможет?

Ответ: Я не думаю, что это упражнение вообще возможно. Это философия. А возможно, только если это постепенно-постепенно тренировать в подходящем обществе. То есть должно быть такое окружение, когда все хотят этого. Не могут выполнять, но хотят.

Вопрос: У них есть ощущение, что они не могут выполнять?

Ответ: Конечно. Осознание зла должно быть. И тогда они все вместе, друг перед другом, совместно могут, помогая друг другу, выкарабкиваться из этой зловонной ямы.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, это вообще на ком лежит – выкарабкаться оттуда? На нас?

Ответ: На нас! Просить, умолять, думать, говорить, показывать примеры друг другу и таким образом действовать. И каждый, у кого эгоизм больше, он, конечно, становится затем выше. В общем, это работа.

Вопрос: Если эта работа делается в обществе тех, которые хотят выйти из эгоизма, это помогает другим?

Ответ: Это помогает другим даже не просто примером. Даже неважно, они это видят или не видят. Потому что это сила природы, и она таким образом добавляется в общее уравнение природы и перевешивает вначале эгоизм, а затем альтруизм.

Вопрос: В принципе, вы говорите, что если эта группа сумеет приподняться, то она начнет поднимать за собой всех?

Ответ: Да. Надо действовать.

Вопрос: Из-за глобальности ядерной войны?

Ответ: Из-за того, что перед ними явно виден конец. Сегодня всё-таки ядерное оружие не применяют. А почему? Потому что оно есть уже с двух сторон. И поэтому будет моментальный ответ.

Вопрос: То есть вы считаете, что это добавляет безопасности, когда у всех есть ядерное оружие?

Ответ: Я считаю, что распространение ядерного оружия в нормальных странах, где может вестись за ним контроль – это путь к миру.

А как еще ты можешь сделать? Сегодня есть, наверное, тридцать стран с ядерным оружием. И вот ты видишь, что все-таки спокойно. Успокаивают друг друга, давят, что-то делают, переговоры какие-то тайные ведутся. И все-таки живем пока.

Вопрос: Почему это безопасно? Это природа страха?

Ответ: Конечно. Сдерживание – это мотивация очень серьезная. Если я могу получить то же самое в ответ, и я знаю, что это такое, потому что у меня оно тоже есть, то тут уже… будто этого и нет.

Представляете, около тридцати стран имеют ядерное оружие, включая Пакистан, Иран, Северную Корею. И благодаря этому все спокойно.

Реплика: То есть совсем уже безголовые тоже имеют.

Ответ: Это нам кажется, что безголовые. Нет-нет. Когда ты имеешь такую штуку в кармане, голова начинает работать от страха.

Вопрос: А вот говорят "бесстрашные люди", "бесстрашный человек". Что это такое? Это нехорошо, когда во мне нет страха вообще?

Ответ: Это может быть или полностью психически больной человек, или тот, который таким образом желает уничтожить мир: "После нас хоть потоп".

Но сегодня, я думаю, что этого не может быть. Потому что целая группа людей должна работать, чтобы нажать в конце концов на кнопку.

Реплика: Да, есть какая-то система безопасности.

Ответ: Да. Сами же они в этом заинтересованы. Ядерное оружие превращается в угрозу, не более того.

Вопрос: Какой вывод можно из всего этого сделать?

Ответ: Именно благодаря такому мы идем нехорошим путем. Но именно благодаря ему мы придем к необходимости сделать мир другим.

Вопрос: Мы когда-нибудь придем к необходимости разоружения или не придем?

Ответ: Я не знаю, как сказать. Я не думаю, что мы придем к этому сами, но природа приведет.

Вопрос: Изобрел это и строил военные заводы, на этом зарабатывал деньги. Деньги эти во многом кровавые, получается.

Вопрос такой: общественное мнение – это такой сумасшедший рычаг, которым можно перевернуть злодея. Вот его оно перевернуло. Он захотел уйти человеком.

Сегодня мы видим, какое количество злодеев существует в мире. Если все направить на то, чтобы их перевернуть, можно так построить общественное мнение, чтобы они перевернулись? Можно или нет?

Ответ: Нет, они руководят общественным мнением, им все равно. Они так обрабатывают человечество, что остаются просто пай-мальчиками.

Вопрос: А я могу быть свободен от общественного мнения? Очень многие пишут: "Я свободен".

Ответ: Это всё пишут. Именно поэтому и пишут. Никто не свободен, и на всех это очень давит.

Вопрос: В принципе, можно человека вот так вести, регулировать? Именно общественным мнением.

Ответ: Если бы общественное мнение хорошо себя понимало и правильно воздействовало на людей, то мир был бы другим.

Вопрос: То есть вы возлагаете на это надежды?        

Ответ: Я не возлагаю никаких надежд, потому что общество таково, что оно не заинтересовано в этом. А человек заплатит еще пару миллионов, и будет хорошее мнение. Вы же видите, как покупаются все эти средства массовой информации.

Реплика: Да. И они выстраивают общественное мнение. Я был с вами в 2006-м году в Аросе. У вас был такой "Доклад Ароса". Там собрались миротворцы – те, которые хотели сделать мир лучше. Вы поехали туда в надежде, что сможете их убедить в этом.

В вашем докладе в Аросе вы говорили, что если создать такое общественное мнение, что мы поощряем только тех, кто занимаются отдачей обществу, добрыми делами, то мир начнет потихонечку меняться. У вас тогда еще была надежда на то, что мир будет меняться.

Ответ: Это было другое время, 17 лет назад.

Вопрос: То есть это было какое-то время надежд?

Ответ: Конечно.

Вопрос: Что произошло за этот отрезок времени?

Ответ: Человечество стало совсем другим. В худшую сторону. Сегодня я бы вообще так не говорил… А тогда это слушали с каким-то интересом.

Реплика: Не с каким-то, а с большим. Я как раз стоял на камере, снимал публику, которая слушала. Там была профессура, там были светила мира. И они все очень внимательно слушали. Очень! Весь доклад.

Ответ: Сегодня я бы не говорил так. Это звучало бы наивно.

Вопрос: Если создать хорошие средства массовой информации, если создать такое общественное мнение?

Ответ: Никак это не поможет. Никак!

Вопрос: Это что-то с вами произошло или что-то произошло с миром?

Ответ: Нет, это в мире такое эгоистическое движение, что абсолютно всем на все наплевать. Не надо никаких тут даже доказательств.

Я вообще не верю в доброе изменение мира. Я верю только в то, что человечество доведет себя до такого состояния, – я надеюсь, что не до конечного, – когда оно поймет, что ему надо меняться и серьезно.

Вопрос: То есть, вы говорите, что только когда человечество ужаснется, оно поменяется? Сегодня у вас именно это направление?

Ответ: Да, оно должно увидеть свой конец.

Вопрос: Вы ведь какие-то надежды возлагаете? Мы с вами говорим, что-то транслируем, вы что-то транслируете, так или иначе. Это смотрят многие-многие люди.

Ответ: Я надеюсь, люди увидят, что они идут к быстрому и неотвратимому концу. И тогда, возможно, они поймут, что здесь должен быть какой-то выход. Но они этого выхода не видят.

Скажи сегодня людям: "Давайте относиться друг к другу хорошо!". Ну и что дальше?

Реплика: Да. Они сразу вспомнят мультфильм про кота Леопольда: "Давайте жить дружно". Все время там было: "Давайте жить дружно". Это детский такой подход для них. А для вас очень высокий.

Ответ: Это очень высокий подход, но, к сожалению, звучит несбыточно. Хотя я над этим не смеюсь и понимаю, что, в принципе, это должно быть. Но через сколько страданий еще должно пройти человечество, прежде чем оно скажет: "Хватит!"…

Вопрос: Но за шаг до пропасти, о чем вдруг придет мысль человечеству или человеку?

Ответ: Я думаю, что когда люди поймут, что они теряют всё, допустим, детей, что-то такое страшное, что уже некуда убежать, отворачиваться, и надо принимать решение, в таком случае, возможно, они будут согласны что-то изменить. Потому что изменение все равно придет свыше, но тогда, когда мы будем к этому готовы. А готовность – она вот такая: когда дети и внуки будут под угрозой гибели, исчезновения, истребления, тогда мы сможем что-то сделать с собой.

Реплика: Но это такая формула, что я не могу остановиться по дороге, а только должен прийти к этой точке.

Ответ: Да. По дороге к этому мы идем и остановиться не можем.

Вопрос: То есть ни разум мой, ни логика, это все не сработает?

Ответ: Должно быть чувство, причем чувство самое внутреннее: тупиковое, неотвратимое.

Но будем надеяться, что, с одной стороны, мы своим распространением что-то сделаем. Но, с другой стороны, человечество должно увидеть свой конец и решить. Я думаю, что это можно сделать.

Вопрос: То есть можно услышать?

Ответ: Да. Видишь, если Нобеля перевернуло, то и других людей тоже может.

Вопрос: Все-таки у вас есть эта надежда, точечка какая-то?

Ответ: Выход должен быть. Иначе все наше существование бессмысленно. Но как нам сделать, чтобы это произошло быстро, гладко, даже, может быть, как-то управляемо? Это проблема.

Вопрос: А я могу контролировать свои мысли, понимая, что они наносят вред? Допустим, если я понимаю, я могу контролировать?

Ответ: Это тренировки. Это большие психологические тренировки.

Вопрос: А я могу понять, что любое мое действие влияет и действует на ближнего?

Ответ: Да, это абсолютно.

Вопрос: Тогда, в принципе, мир может измениться?

Ответ: В принципе, мир и создан для того, чтобы мы его изменили.  

Вопрос: Если я развиваю радость, если я постоянно развиваю добрые отношения, если я только этим занимаюсь, понимая, что это помогает моим близким, любимым – это путь на самом деле, вот так двигаться?

Ответ: Насчет близких, любимых – это другой вопрос. У любого человека, даже у любого злодея могут быть такие мысли о помощи близким, любимым.

Вопрос: Но вообще развитие мысли в направлении радости, помощи – это возможно или нет? Возможно такое состояние или эгоизм не даст нам этого делать?

Ответ: Если только ты существуешь в очень особой среде. А иначе… Эгоизм же все-таки находится в нас. И мы ничего не можем с ним поделать.

Вопрос: Если я просто в мире живу, не живу в среде, как вы говорите, тех, которые хотят развить это, то, вы считаете, ничего не получится?

Ответ: Нет.

Реплика: Это не очень хорошо...

Ответ: Ты хочешь искусственно переделать то, что сделано природой?

Вопрос: А если человеку ввести понимание того, что он этим вредит, допустим, близким людям, это его не изменит?

Ответ: Если близким людям, то – да, а в общем – нет. То есть для какого-то узкого круга людей вокруг человека, может быть, это действенно.

Вопрос: А для чего нам перекрыли понимание, что мы вредим своими мыслями? Я понимаю, Творец, высшая сила, перекрыла нам эту мысль. То есть я могу думать плохо о другом, не думая о том, что я тем самым нарушаю весь баланс, например.

Ответ: Конечно.

Реплика: Вообще мировой!

Ответ: Мировой.

Реплика: Такой мысли нет у человека.

Ответ: Потому что это далеко от него. Где же он видит это рядом с собой?

Реплика: Да, он не делает такую связку, зависимость.

Ответ: Это невозможно для человека. Если бы он мог явно видеть, что этим он вредит своему маленькому ребенку или каким-то родным, то, конечно бы, он этого не делал. Но тогда бы весь мир потерял 90% своих духовных ресурсов. Что бы мы тогда делали, если бы были такими подневольными доброжелателями?

Вопрос: Так вы что же – не за это?

Ответ: Нет, конечно! Чтобы мы были просто хорошими котиками?

Вопрос: А как же тогда нам выйти из этой ненависти?

Ответ: Только поднимаясь над ней, в противоположность ей. Тогда имеет смысл жить, существовать. А так – это просто амеба.

Вопрос: "Подняться над ненавистью" – что это значит?

Ответ: Подняться над ненавистью – это раскрывать в себе все большую ненависть к другим и еще выше подниматься над этим. Левой-правой, левой-правой и так далее. Где левая – это зло, и правая – добро. И так подниматься. Это и есть "сулам" – лестница.

Зло необходимо. Поэтому Творец и говорит: "Я создал зло, а вы, люди, с помощью того, что Я вам дал, покоряйте это зло и уравновешивайте его добром".

Вопрос: И Я вам снова буду добавлять зло?

Ответ: Да, это уже процесс.

Вопрос: То есть это и есть лестница: зло – добро, зло – добро? Так и двигаемся. Что там, в конце, после всего этого подъема?

Ответ: В конце все зло обращается тоже в добро. Мы получаем как бы двойное добро.

То есть будущее зла – так или иначе перейти в добро. Только благодаря нашей работе.

Вопрос: Последний вопрос: а если я хочу уничтожить зло? Я, естественный, нормальный человек.

Ответ: Ты этого никак не сможешь сделать. Зло не уничтожить. Можно только над ним подняться.

Реплика: Это красиво, конечно, но это так непросто.

Ответ: Это непросто.

Вопрос: И вы все это вкладываете в слово "покорность"?

Ответ: Да. Я думаю, это самое подходящее слово. Потому что человек радуется, когда он находит это слово. Когда ему есть перед кем склониться, согласиться, и ему не надо никакое оправдание. Само это ощущение покорности перед вселенской силой – оно покрывает все.