Реплика: "Вот последний секрет из постигнутых мной".

То есть оказывается, что в течение жизни это секрет, человек этого не понимает. Почему это раскрывается в конце жизни? Почему ему не сказать это, чтобы он был мудрее в середине жизни, в начале?

Ответ: Он не примет это.

Вопрос: Так пройти жизнь и в результате оказаться, что ничего мной не достигнуто и что я сделал? Это правильно?

Ответ: Это, очевидно, верно.

Вопрос: Интересно, нам всё-таки это подсказывают по дороге? Есть какие-то такие пограничные столбики, что нам говорят: "Пойми, что ты ничего не достигнешь, или что ты ничего"?

Ответ: Я думаю, что это не успокоит человека. То есть молодость и сила берут свое. Он все время ищет, пока уже в зрелости, тем более в старости, он понимает, что ему главное – прожить сегодняшний день. Наступит завтра – он будет так же его проживать.

Вопрос: Это когда он приходит к мудрости, к старости. А в течение жизни у него еще много впереди, и он еще идет и идет?

Ответ: Всякие планы, конечно, есть.

Вопрос: Это правильно – вот так? Или надо все-таки где-то к середине жизни прийти к тому, что, как вы говорите: день – день, день – день, – вот так и живи?

Ответ: Но с этим трудно согласиться человеку. Это против нашей природы. Мы хотим все время идти куда-то вперед, чего-то достигать. Но на самом деле ничего мы не достигаем. Мы спокойно проживаем эту жизнь как биологические существа и всё, и на этом уходим.

Реплика: Смотрите, мы как-то всё-таки наслаждаемся вызовом, который есть.

Ответ: Это как дети в песочнице.

Реплика: Посмотрите на Илона Маска, допустим. Он все время у всех на слуху. Он наслаждается. То он запускает что-то в космос, то он хочет всех переселить на Марс, то еще что-то, то чипы имплантировать… Он полон энергии и наслаждения.

Ответ: Такие люди действительно полны наслаждения и энергии и стараются увести за собой всех. Но есть ли смысл в этом? Это вопрос.

Вопрос: Почему человек все равно не хочет прийти к итогу, что я ничто?

Ответ: За тем, что он говорит: "Я – ничто", – за этим открываются еще другие возможности.

Я ничто, а дальше? Значит, я ничто в попытке чего: разбогатеть, управлять? А что тогда? И вот тут возникают у него всевозможные дилеммы.

Вопрос: Поэтому он боится?

Ответ: Да. И он не хочет останавливаться.

Вопрос: То есть он свою жизнь бетонирует тем, что бежит, создает, изобретает?

Ответ: Да, таких много.

Вопрос: А на самом деле, вы считаете, что так или иначе все равно суждено прийти к такому концу?

Ответ: Конец-то всем известен.

Реплика: Да. Из праха вышел и в прах вернешься.

Ответ: Да. Но дело в том, что смотря какие цели он перед собой ставит, и они его оживляют, и дают силы двигаться, вставать, вскакивать утром и что-то делать.

Вопрос: И это, вы считаете, игра в песочнице?

Ответ: Да, это игра в песочнице.

Вопрос: Какая мудрость должна прийти к нему тогда?

Ответ: Если это уравновешено с его общей теорией жизни, то тогда, наверное, это хорошо. А если это только для того, чтобы бегать от Земли к Марсу и еще куда-то и обратно, то в этом, конечно, смысла нет.

Вопрос: А если человек вдруг останавливается и задается вопросом: "А что за этим, а что потом?"

Ответ: Это может быть очень плохо для этого человека. Тогда он теряет ориентир в жизни. Это еще хуже!

Реплика: Это уже называется депрессией.

Ответ: Да. Так что лучше пускай играется в песочнице и ни о чем больше не думает.

Вопрос: То есть лучше, чтобы не выскакивал этот вопрос: "Для чего я бегаю? Для чего живу"?  

Ответ: Да.

Вопрос: А вы все время настаиваете и говорите о том, что человеку все равно должен прийти вопрос "для чего я живу?" Люди, у которых возникает этот вопрос, приходят к нам учиться. То есть это все-таки хорошо? 

Ответ: Если они приходят учиться к нам, то они идут дальше в своем развитии, кроме того, что строят всякие кораблики на Марс. Но все равно смысл жизни мы не знаем.

Вопрос: Но если мы хотим его постичь, это же хорошо?

Ответ: Это я не знаю. Кто хочет жить во имя этого, тот, конечно, придет к нам. А остальные будут удовлетворяться меньшим.

Вопрос: Если есть этот вопрос… Хорошо, мы пришли к нему, никуда не деться. Пришли к вопросу: "Для чего это всё? Для чего я бегу? Для чего эта жизнь? Для чего?"

Если этот вопрос "для чего я живу?" не останавливает, а наоборот, дает человеку жизнь, можно сказать, то это хорошо? То есть получается, что это другого свойства человек, другого характера? То есть его не удовлетворяет.

Ответ: Да, это зависит от характера человека.

Вопрос: У вас как было, можно спросить?

Ответ: У меня это с детских лет. Поэтому игра в песочницу – она как-то так...

Вопрос: Но она была у вас, правильно?

Ответ: Была!

Реплика: Еще как! Вы же были ученый, вы хотели быть ученым и так далее.

Ответ: Да.

Реплика: Потом что-то у вас такое произошло.

Ответ: Я понял, что это все бессмысленно.

Вопрос: Это потому что вас останавливали, не давали вам пройти, куда вы хотите всё-таки?

Ответ: И это было, но всё-таки желание постичь – оно разочаровывает само по себе. Сколько бы ты ни стремился постичь, ты видишь, что это всё ведет к бесконечности.

Вопрос: Это не дает еще одно желание жить? К бесконечности всё-таки, бесконечное. Бесконечные знания, бесконечность всего.

Ответ: Нет, даже новые знания, хоть каждый день раскрывай что-то новое, всё равно назавтра надо продолжать. Я не вижу в этом никаких особых, благих порывов.

Вопрос: Скажите, пожалуйста, мы немножко к тупику приближаемся. Как же человеку с этим жить? С тем, что вы говорите, как ему жить?

Ответ: Не знаю. Я иногда вспоминаю своего учителя истории из школы. И он говорил: "Жизнь человека состоит из того, чтобы посмотреть фильм, прочитать хорошую книгу, чтобы как-то было интересно. И в этом жизнь".

Вопрос: И всё? И никуда не рвись и вот так и живи?

Ответ: Да, он был уже пожилым.

Вопрос: Но вы же рвались, правда?

Ответ: Я рвался. На меня эти его слова особенно не производили впечатления. Но все-таки в чем-то они остались во мне.

Реплика: Вы говорили, что у вас одним из счастливейших моментов жизни был момент, когда вы пришли и вдруг начали получать ответы на свои вопросы. И вдруг поняли, что за этим есть то, что вы искали.

Ответ: Да!

Вопрос: Вы по-прежнему в этом состоянии находитесь, вы лично?

Ответ: Может быть, не настолько, как раньше, но иду вперед, да.

Вопрос: То есть все-таки, когда получаешь ответы на эти вечные вопросы, это и есть жизнь?

Ответ: Это и есть жизнь. Потому что эти ответы – они, в свою очередь, новые вопросы.

Вопрос: Но это дает какое-то наслаждение человеку.

Ответ: Не надо никуда гнаться, а наслаждение найдешь в том, что ты просто спокойно живешь.

Вопрос: Вот это и есть счастье?

Ответ: Да.

Вопрос: В "спокойно живешь" что вы вкладываете?

Ответ: Что у меня нет никаких особых целей, тем более недостижимых, а я живу для того чтобы жить, спокойно проживать эту жизнь.

Реплика: Но как жить без целей? В последнее время вы часто стали к этому возвращаться в наших разговорах.

Ответ: Да потому что и жизнь такая. Она нам явно показывает – не требуй от нее чересчур. А все, что у тебя есть, удовлетворяйся спокойно и показывай этим пример другим.

Вопрос: Что вот так и живи?

Ответ: Да.

Вопрос: А вот это начальное, что мне не надо ничего вокруг, что всё есть во мне, как к этому прийти?

Ответ: В это надо просто поверить. Во мне все заложено, я только должен постараться поместить себя в правильную среду.

Вопрос: Это называется "как семена в почву"?

Ответ: Да. И тогда во мне всё, что надо, прорастет.

Вопрос: Чем я поливаю эти семена?

Ответ: Своим потом.

Вопрос: То есть мои усилия и вообще все, что я прохожу, – это и есть то, что я поливаю эти семена?

Ответ: Да, это и прорастет.

Вопрос: Что бы вы попросили у Творца, если, допустим, Он стоит перед вами?

Ответ: В принципе, максимальную мудрость согласиться с Ним во всем. Отменить себя полностью перед Ним. Чтобы не возникало никаких мыслей и чувств в дополнение к тому, что я получаю от Него.

Вопрос: А, в принципе, все занятия наши должны быть – душой заниматься. Почему тогда мы не занимаемся душой?

Ответ: Спроси у всех людей, они тебе скажут: "Я не знаю, что такое душа. Я не знаю, как ей заниматься. Я не хочу, это сложно, это трудно. Это против моей эгоистической природы. Не хочу".

Вопрос: Тогда почему так много духовных практик в мире?

Ответ: Потому что люди все время выдумывают что-то, хотят обвести Творца вокруг пальца. То есть я буду так заниматься или так заниматься и таким образом оседлаю эгоизм, и природу, и Творца.

Вопрос: То есть это всё попытка человека как-то обойти главное. Потому что главным трудно заняться?

Ответ: Главное – это против нашей природы, и поэтому мы не можем так идти.

Вопрос: Вопрос такой: как человеку определить, что он нашел именно то?

Ответ: А он начинает ощущать смысл жизни, настоящий смысл жизни, смысл существования. Он чувствует, что нашел корень жизни.

Вопрос: А где я это чувствую? Где во мне ощущение, что вот это я нашел?

Ответ: Это слияние сердца и разума.

Пока тебе дано это животное тело, дай, сколько ему необходимо, нормально, с комфортом, чтобы оно тебя не занимало. Тебе нужна ванна, газ, холодильник, кондиционер, машина, т.е. то, что тебе необходимо по делу – средний нормальный уровень для современного человека. Если бы мы сегодня распределили между всеми всё, что есть на земле, наш уровень был бы намного выше среднего. Но нам это не нужно, нам надо дать каждому нормальный средний уровень.

А все остальное направить только лишь на развитие всех и каждого. Все обязаны заниматься, учиться, как выйти из этой "песочницы", как стать нормальными взрослыми людьми, достичь равновесия с природой.

Реплика: Но все-таки, она нелюбимая!

Ответ: Это потому, что ты не занимался ею с отдачей, от сердца.

Вопрос: Почему не было ни одного ответа: к сожалению, я не искал смысл жизни? Как вы думаете?

Ответ: Тихонечко ищут, но это на втором, на третьем, на неизвестно каком месте.

Ты должен просто спокойно пытаться в своем круге найти смысл жизни. Это ты должен делать. Без этого жизнь бессмысленна. А найдешь его или нет, и какой найдешь, это уже зависит от тебя.

Вопрос: То есть у каждого может оказаться какой-то свой смысл жизни? Маленький, большой, высокий или не очень, но он должен быть? Вот он такой, и вот это и есть жизнь человека?

Ответ: Да. Но это не поднять руки. Это не сдаться, нет. Это искать смысл жизни.

Вопрос: Но ведь все-таки вы говорите это к тому, что до какого-то смысла жизни мы дошли?

Ответ: Мы дошли, мы дойдем. И будем доходить до него. Человек без этого жить не может, это не существование. Но надо понимать: это то, что нам дано.

Вопрос: Скажите, вот вы лично о чем-нибудь сожалеете в жизни?

Ответ: Нет. Хотя должен был бы сожалеть об очень многом.

Вопрос: И не сожалеете? Как вы умеете так жить – не сожалея? Как вы отрезаете?

Ответ: Отрезаю очень просто. "Право годы забыть, право выбрать часы. Право выбрать как жить, бросив жизнь на весы".

Так что ничего тут не сделаешь. Я лично отношусь к этому очень философски. И это не то, что облегчает, хотя на самом деле и облегчает тоже. Но, с другой стороны, так должно быть.

Вопрос: Вот к этому вы пришли: "Так должно быть"? Вот эта фраза – она начала определять все?

Ответ: Эта фраза начала определять мне мое отношение к жизни, к миру: что я могу, я сделаю, что я смогу отдать, я отдам.

И я надеюсь, что тем, что я отдаю миру, я в чем-то его улучшаю. Он мне не безразличен, мир, и люди мне не безразличны. Я хочу, чтобы они немного больше раскрыли глаза.

Вопрос: Вы счастливый человек! У вас очень точно все найдено, и очень точно вы бьете в эту точку. А людям, которые устали и изыскались, и вообще, под грузом ответственности, под грузом забот, вот так вдруг уйти в этот садик, сидеть и друг с другом играться. Как вы считаете, это хорошо?

Ответ: Я не представляю. Как жить в Эдинбаро… Эдинбаро – это настоящее имя Эдинбурга. Я знаю хорошо этот город.

Вопрос: Вот этот городок дошел до садиков. То есть они могут это сделать? Вы исходите из того, что есть сорт людей, который может вот так все оставить и пойти поиграться денек?

Ответ: Да, это именно для них. Это хорошо.

Вопрос: Для человека, которому нужна какая-то терапевтическая практика выйти из стресса, это хорошо, суметь так сделать?

Ответ: Почему нет? Если это его удовлетворяет, если он становится спокойнее, мы должны привести его к страшным вопросам бытия, чтобы он не знал, куда деться, и только свалившись с этой высоты, оказался в правильном ответе на вопрос: "Для чего я живу"? Нет.

Вопрос: То есть вы бы его в садик поместили? Если ему там хорошо, пусть будет в садике?

Ответ: Да.

Вопрос: Детки обычно спокойно идут на контакт с другими. Дети играют, садятся в песочницу, чужой ребенок – он с ним начинает играть. Может это привести к тому, что мы как бы наладим больше контакты между нами, если сумеем посадить в садик взрослых, конфликтующих людей?

Ответ: Это будет уже называться не "садик", а какое-то психологическое заведение.

Вопрос: Тогда еще такой вопрос. Мы играем сейчас во взрослые игры – в войны и так далее. Если как-то суметь поменять это на детские игры, чтобы с таким же увлечением это происходило, это возможно или нет? Может быть, есть в этом какое-то решение?

Ответ: Так это и есть игра, то, чем мы занимаемся с войнами, со всякими этими делами. Она сама и есть игра.

Вопрос: Можно ее перевести на рельсы детской игры, чтобы не было жертв, не было крови, не было ненависти?

Ответ: Это не было бы захватывающим.

Реплика: Вся проблема в этом.

Ответ: А что ты сделаешь?

Реплика: Никак мы не можем в садик их просто посадить, пусть там сражаются?

Ответ: Нет! Ты ведь не можешь из взрослых детей делать совершенно таких…

Вопрос: Все-таки вы их назвали сейчас взрослыми детьми. Это не оговорка? То есть взрослые дети взрослеют вот так?

Ответ: Да. Они должны взрослеть. А взрослеть они могут только, если будут набивать себе и друг другу хорошие шишки.

Вопрос: Как же успокоить этих взрослых?

Ответ: Не надо успокаивать. Надо их выматывать, причем так, чтобы они не знали, куда бежать и где найти хоть какое-то успокоение. Выматывать, чтобы голова кружилась, и он не знал, что делать, и качался бы на ходу, и все время чувствовал себя как будто сейчас упадет.

Вопрос: А что это дает? Мы сейчас говорим о взрослых, которые играют.

Ответ: Это страх за следующее мгновение своей жизни. Это важный момент.

Вопрос: То есть вы имеете в виду, что страх надо привить взрослому человеку?

Ответ: Надо его навязать даже, чтобы все-все боялись за свою жизнь.

Вопрос: Что из этого выйдет?

Ответ: Человек будет более здраво рассуждать, планировать следующий шаг. Лучше так, чем спокойно.

Вопрос: Это можно сделать на уровне государства?

Ответ: На уровне всего мира. То есть от человека до людей, до всего мира.

Вопрос: Это может остановить все то безумие, которое существует?

Ответ: Конечно. Я думаю, что к этому придем.

Вопрос: А как это сделать? Как измотать человека?

Ответ: Страшилками, только хорошими. То есть умными такими, которые объясняли бы человеку, где он находится, в чем он находится, и насколько это приводит его к состоянию, когда он ни сегодня, ни завтра, ни до смерти, ни после смерти не будет видеть успокоения. Вот это главное. Потому что он думает: "Ну максимум я умру". Нет, на этом ничего не кончается. Он захочет стать выше смерти.

Ведь мы ему объясняем, что на этом все не кончается. Значит, тебе надо найти какой-то выход, как ты разберешься с этим действием. Вот это главное.

Вопрос: И он тогда думает, как делать следующий шаг?

Ответ: Тогда да. Я думаю, что если у него не будет страха смерти, то обычный человек не сможет правильно прожить. А есть люди, которым неважно, они хотят еще до своей смерти, до всего этого просто познать, узнать, раскрыть. Для них все открыто. Я за это.

Вопрос: Так и должно быть у человека?

Ответ: Это зависит, конечно, от строения души. Я не думаю, что это для всех, но должно быть открыто для всех.

Вопрос: Тогда в какую игру должен играть человек?

Ответ: Он должен понять, что раскрыть смысл жизни – это самое главное, что ему надо в этой жизни. Вот и все.