Прошел еще один год. Каждый день, проведенный с РАБАШем, был особым. Это было высшее счастье быть рядом с ним. Я, конечно, хотел, чтобы так продолжалось всегда. Но понимал, что физически мы должны будем расстаться.
РАБАШу было уже 85 лет, и вдруг стало заметно, что тот "бегущий ребе", как его называли в Бней-Браке, уже не такой "бегущий".
Мы ходили всё лето на море, и он уже все это лето не купался. Я ждал его, чтобы зайти в воду вместе, а он говорил мне: "Иди-иди, не жди меня".
Обычно он первый заходил. Азартно проплывал свои четыреста гребков, а тут я плавал один, все время оглядывался на него. Он мне издали махал рукой и ходил, ходил по пляжу, о чем-то своем думая все время. Далее...
Он уже как-то отпустил себя. Он согласился. А я не понимал этого. Он закрылся от всяких лечений, такого с ним не происходило никогда. Обычно он безропотно шел к врачам, выполнял все их указания. А тут я вдруг обнаруживаю, что у него начались выделения крови, волнуюсь, говорю ему это, а он на меня так странно смотрит и отвечает: "Ничего страшного". Я ему: "Но, Ребе…" А он отрезает: "Всё! Никаких разговоров!" И рукой так машет, как сейчас помню, словно говорит: оставь!
У него было точное знание, что он уходит.
Он чувствовал это, абсолютно четко чувствовал. А я думал, – пройдет.
Он даже не хотел, чтобы ему покупали этрог, лулав [1] к празднику Суккот, он не хотел ничего делать наперед. Приближался праздник Рош а-Шана [2], за ним Суккот, а он не говорил уже о сукке. Я знал, как трепетно он относился к этому празднику, как требовал соблюдать все самые мельчайшие тонкости в строительстве сукки, начинал об этом волноваться и теребить нас еще за месяц до праздника, а тут – молчит.
И все время в своих мыслях.
Поразительно, как я не забил тревогу. Надо было уговорить его идти к врачу, сделать все проверки, не соглашаться, не отпускать его, пока не проверится…
Но не давали мне это сделать. Как-то вдруг забылось и предупреждение, которое мы получили задолго до этого. Мой товарищ, Йоси Гимпель рассказывал мне, что разговаривал с некоей женщиной в Беэр-Шеве, и она вдруг сказала ему, что скоро РАБАШа не станет. И еще добавила удивительную фразу: "Что же ты, Йоси, так себя ведешь?! У тебя есть человек, к которому ты можешь обратиться, и все от него узнать, и он желает, чтобы ты это сделал, а ты не можешь". Йоси ей тогда ответил: "Да, я не могу. Я не знаю, как это делать. Я не знаю, как подойти, как спросить, я очень хочу, но не знаю". И она сказала: "Ну, ладно, оставь. Но помни, у него есть время только до 91-го года". Это было года за четыре до смерти РАБАШа. И как-то все забылось, подумалось, неужели мы будем верить всем этим предсказаниям?! И все стерлось с памяти.
Но так и случилось.
Сегодня я уже понимаю, что это такое, когда тебя могут полностью перекрыть, просто отключают мозги, чувства, страх, тревогу. Мы во власти Высшего. Он командует абсолютно всем.
И РАБАШ это знал лучше всех. У него шел внутренний диалог с Творцом.
[1] Лулав, этрог, адассим, аравот – растения, атрибуты праздника Суккот, которые символизируют различные свойства человека.
[2] «Рош а-Шана» (Голова года) – еврейский Новый год, праздник, который олицетворяет начало духовного пробуждения человека.
Реплика: В каббале очень важны отношения между учителем и учеником. В психологии, насколько я понимаю, такого нет.
Реплика:
И главное, огромная моя просьба – укрепитесь и будьте мужественными, и пребудет с вами Творец. И взывайте к сердцам всех товарищей, у которых ослабла способность к единению с нами, и пусть изгонят чужие суеверия из себя.
Вопрос: 
Вопрос:
Вопрос:
Вопрос:
И ВДРУГ ЕГО НЕТ!..
